Меня проводили на кухню, которая находилась еще в одном отдельно стоящем одноэтажном здании на территории комплекса. Несколько коротких предложений на галгарском о том, чем я буду заниматься, а потом передо мной поставили огромную корзину, доверху наполненную тушками птиц, и приказали все это дело ощипывать. Немного напрягла память, вспомнила, как это делали Мири с Ваоном, и принялась за дело. Сначала неумело, но потом, руки словно начали работать отдельно от разума…
Прислушивалась к негромким разговорам, благо в изучении галгарского я продвинулась, наблюдала за отточенными и ловкими движениями женщин, и разглядывала их. Я уже поняла, что жрицы с гордостью носят алые и оранжевые покрывала, а послушницы – особым образом сплетенные волосы . Все это разум подмечал машинально, но когда представился удобный случай, и на меня перестали обращать внимания, сделала то, что хотела - припрятала в складках одежды нож, утащенный с другого стола. Копируя поведение жриц, продолжала с тем же равнодушным видом чистить птиц, но стоило на кухню зайти Карризи, как мое сердце забилось от ужаса.
Все присутствующие тут же склонились в низком поклоне, а послушницы и вовсе пали ниц, побросав все дела. Я поступила так же, стараясь не выделяться среди остальных. И только одна приветствовала его легким поклоном головы, что подтвердило мои предположения о ее статусе жрицы третьего круга. Хотя, это я заподозрила немного раньше, когда заметила отношение к ней остальных и, по тому, как она отдавала приказания находящимся на кухне, но сама ничего не делала.
В белых одеждах, так похожих на платья жриц по покрою, и красным тюрбаном на голове, Карризи недовольно пересек все помещение, не обращая внимания на остальных, и остановился перед жрицей третьего круга. Он бросил на стол перед ней связку ключей и раздраженно приказал.
- Я же сказал помыть это! Или ты хочешь, чтобы жертвенный нож вместе с кровью, выплеснул на святой алтарь и всю ту грязь, что собиралась на этом больше месяца?
- Мы ждали вашего распоряжения, господин, - ровно заметила она.
- Завтра на закате, - отрывисто бросил он. – Ключи пока оставь у себя.
- Да, мой господин. Вы останетесь довольны мной.
- Не сомневаюсь, - и тут Карризи осмотрелся по сторонам и довольно заметил. – Элера, драгоценная моя, вижу, ты покорилась? Мне радостно это видеть.
Я промолчала, продолжая практически лежать на полу. Карризи подошел ко мне, присел, схватил за подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть на него, довольно ухмыльнулся, оттолкивая обратно, встал и покинул комнату.