«Так, это меня зовут», – успел понять он.
Ребристый кругляш летит под брюхо гигантскому жуку… Взрыв, ударная волна достигает его, и вместе с ней кто-то наваливается на спину, прижимая к земле.
– Сейчас-сейчас, – тяжесть со спины уходит, женский голос помогает восстановить сознание.
Шнабби!
– Сейчас, потерпи!
Девушка разрезает рукав на плече, надрезает крест-накрест рану. Почти не больно, это хорошо или плохо? Кровь полилась как следует. Шнабби останавливает её марлей, после выдавливает что-то из тюбика…
Ааа-ййй… зар-раза, а вот это больно, защипало будь здоров!
– Сейчас, погоди, сейчас всё пройдёт, – приговаривала снайперша отряда, забинтовывая рану, – подожди немного.
– Андрей, как, живой? – Хетцер лёгок на помине.
– Жить будет, рука тоже в порядке, – ответила Шнабби.
– Ну молодец, я же сказал, первым лучшие куски достаются! Тебе две доли будет. Слышишь, Андрей, две доли. Ну молодцы, ревуна завалили.
Андрею сейчас было по фиг, его клонило в сон, голова кружилась, а всё тело ломило.
В>озвращаться назад было нелегко, хотя друзья по траппу помогали как могли: освободили от разгрузки и лишнего веса, дали в руки только пистолет, поставили в середину строя. Но всё равно идти было тяжело. Путь к форту Андрей помнил очень смутно, запомнилось лишь то, как укладывали на носилки, вне пределов Города, а потом протаскивали где-то в траншее и повязки ему меняли уже на кровати. Затем тягучий сон и смутно запомнившиеся видения.
Разлепив глаза, Андрей увидел над собой дощатый потолок. Поднял раненую руку, покрутил ею – никаких неприятных ощущений. Зелёный кот на ней буквально блистал своим зелёным цветом. Мордочка у него была довольная, как будто отодрал кучу котов и кошек.
«Тоже мне, авантюрист», – фыркнул мысленно Андрей, понимая при этом, что разговаривает с татуировкой.
– А, очухался уже, – в комнату, где стояла ещё пара коек, заглянул Спиц. – Давай спускайся вниз, там наши обедают, учти, у нас с тобой на вечер ещё полно дел.
– А с этим что? – спросил Андрей, указывая на повязку.
– Снимай, – заявил Спиц и удалился.
Андрей размотал бинты… ничего себе! Никаких следов раны, только едва заметный светлый шрам, где коснулся щупальцем монстр.
– Блин, здорово! – вслух сказал Казаков, он чётко помнил боль, как от ожога, и онемение конечности. И на следующий день – ничего. – Так вот как действует этот регенерат. Клёво. Надо бы его достать побыстрее, но свою шкуру лучше всё рано беречь.
С этими мыслями Андрей накинул куртку и вышел из комнаты.
Его друзья сидели за столом и налегали на еду. У стойки в грязном фартуке стоял толстый хмурый мужик. Больше никого в помещении не было. А кстати, что это за помещение?