Солнце скрылось за исполинским диском Юпитера, когда локаторы «Феллигана» нащупали невидимый в ночной тьме Ганимед. Впрочем, невидимым он был недолго. Вспыхнули и расползлись паутинным многогранником огни Порт-Анубиса. А совсем рядом с ним перемигивались красно-зеленые маяки космодрома. Капитан Гагарин подмигнул ему, как старому другу. Привет, приятель! Не ожидал, что встретимся так скоро? Вот и я не ожидал… Ты, наверное, не успел еще остыть после горячей старушки «Грезы пространства»… А ее, знаешь ли, на пенсию отправили. Курочат сейчас, бедняжку, на судоремонтной верфи в Акротири.
Снова ожил радиоприемник:
— Капитан Гагарин, говорит Башня Порт-Анубиса. Включаем радиомаяк наведения.
— Вас понял, Башня! — отозвался князь. — До скорой встречи!
— Счастливой посадки! — пожелала Башня.
— К черту! — буркнул капитан, отключив микрофон.
Развернувшись дюзами вперед, «Феллиган» принялся гасить набранную скорость. Прозрачное атомное пламя не могло озарить глобальной ночи, царившей по эту сторону планеты-гиганта, но огни человеческих поселений служили межпланетникам верным ориентиром.
Князь объявил по громкой связи предпосадочную готовность, вновь обязав мистера Голда проверить страховочную шнуровку пассажиров. Получив сообщение о том, что все люди на борту яхты надежно закреплены, Гагарин пристегнулся сам, поплотнее уселся в кресле и положил руки на рычаги управления рулевыми дюзами.
По странным законам небесной механики «Феллиган», гася скорость, тем не менее настигал Ганимед.
Представьте себе полнолуние в канун осеннего равноденствия. Луна плывет над землей, ослепительно-яркая, словно начищенный серебряный рубль. Таким казался и Юпитер с поверхности Ганимеда, только был он раз в пятнадцать-шестнадцать шире. Гигант висел над куполами и башнями Порт-Анубиса неподвижно, менялись лишь его фазы. Команда и пассажиры «Феллигана» застали самую красивую из них. Солнце зашло за юпитерианский диск, и густая атмосфера царя богов вспыхнула алой каймой. Зрелище исполинского огненного кольца в небе захватило дух даже у Гагарина, хотя он не раз наблюдал все метаморфозы главного ганимедского светила. Что уж говорить о тех, кто попал в Порт-Анубис впервые?
Впрочем, невзирая на восхищение зрелищем, капитан привычно отметил про себя, что «Феллиган» прибыл на третью луну Юпитера во вторник. Дело в том, что неделя на Ганимеде состояла из трех с половиной суток дневного времени, и столько же составляло время ночное. Колонисты давно привыкли к этому и жили в обычном двадцатичетырехчасовом режиме. Глядя на восхищенные лица своих пассажирок, князь невольно пожалел, что им не доведется лицезреть всю смену небесных красок, так как он не собирался оставаться на Ганимеде целую неделю. Впрочем, уже сегодня, ближе к вечеру, пассажиры яхты застанут рассвет, а значит, увидят эту бледно-голубую бездну ганимедского неба, которое простирается над холмами цвета морской волны и затененными кубовыми равнинами.