Едва она успела умыться и одеться, в дверь снова постучали, и вошел Ираклий.
— Доброго вам утра, Ольга Михайловна, как изволили почивать? — в своей обычной манере начал он и, не дожидаясь ответа, озабоченно произнес: — Хочу вас предуведомить о маленьких неудобствах нашего обратного пути. Поскольку мы с вами сегодня знакомы немного лучше, чем вчера, — не так ли? — то нам незачем прибегать к, так сказать, нецивилизованным мерам, а следует действовать по взаимной договоренности.
Он прошел к окну и, подняв штору, открыл его. Свежий, прохладный воздух быстро наполнил комнату.
— Надеюсь, вы не будете больше усыплять меня, Ираклий Данилович? — Пытаясь говорить насмешливо, Ольга все же не смогла скрыть своего страха.
— Нет-нет, Боже упаси, — воскликнул он и замахал руками, как бы осуждая свои вчерашние действия. — Я только хочу попросить вас, чтобы вы добровольно — заметьте, добровольно! — согласились спуститься к машине с завязанными глазами. А уж в самой машине Георгий Иванович все устроил наилучшим образом. Ну как, вы согласны? — И увидев, что она колеблется в нерешительности, опять не дождавшись ответа, зачастил: — И прекрасно, и прекрасно! Не сомневайтесь, Ольга Михайловна, все пройдет как нельзя лучше. Даю вам десять минут на сборы, и в путь! — Бодрой, пружинистой походкой человека, только что совершившего утренний забег трусцой, он вышел из комнаты.
Когда машина тронулась и Ираклий снял с ее глаз плотную черную повязку, Ольге показалось, что они попали в какой-то бункер, хотя она понимала, что находится в машине, которая, судя по всему, движется.
— Что это? — оглянувшись по сторонам, недоуменно спросила она.
— А это, Ольга Михайловна, творчество нашего бесценного Георгия Ивановича, — радостно сообщил Ираклий. — Ума не приложу, что бы мы без него делали! На все руки мастер.
Мифический Георгий Иванович, которого Ольге так и не довелось увидеть, но имя которого не раз упоминали и Ираклий, и Светка, додумался так искусно вырезать кусок оргалита, что тот вплотную прилегал к крыше и бокам салона, почти наглухо отделяя от них сиденье водителя. А поскольку заднее и боковые стекла были закрыты черными жалюзи, то в первый момент Ольге показалось, что в машине полная темнота. Спустя какое-то время глаза, привыкнув, смогли различить пробивавшиеся кое-где тоненькие полоски неяркого света.
Ираклий достал из сумки термос с кофе и бутерброды.
— Протяните руку, Ольга Михайловна, я вручу вам ваш завтрак, — весело сказал он.
Ольга протянула руку и повернулась к нему, начиная смутно различать неясные контуры сидящего рядом человека.