– Даже не знаю. Я ещё не слышал предложений.
– Мистер Сухов. Конечно, можно предложить вам и просто некую сумму. Допустим, триста тысяч экю. Но деньги имеют свойство кончаться, – Гольдман улыбнулся и развёл руками.
А у меня крутилась в голове фамилия покупателя. Где-то я её уже слышал. Причём, в связи с этой самой темой.
– И? – я указал на собеседника.
– И как всякий умеющий считать деньги человек, мистер Бандервильд предлагает вам долевое участие. Он вносит свою долю оборудованием, специалистами и всем, что понадобится для продуктивной работы.
– И какова же будет его доля?
– При подобном разделении будет справедливо, если доля лица, полностью обеспечивающего процесс добычи, будет девяносто процентов. Поверьте, десять процентов от выхода целого прииска, это очень много.
– Да уж. От щедрости мистер Бандервильд точно не умрёт.
Гольдман захихикал и тут я вспомнил. Папа Розы. Ювелир. Бандервильд – алмазы, папа, как его, Марк, кстати, Аронович. И тоже Гольдман. Итак, один Гольдман представляет Бандервильда, а другой Гольдман ведёт с ним какие-то тёмные дела. Они не родственники? Спрашивать об этом точно не время.
– Мистер Гольдман. Если бы я хотя бы примерно знал сумму полагающегося мне дохода, я бы смог принять решение.
– Увы, для этого надо провести предварительную оценку эффективности кимберлитовой трубки. Это опять же, оборудование и специалисты, которых у вас нет.
– Так пусть её проведёт уважаемый алмазодобытчик. В конце концов, это ведь он заинтересован в сделке. Если окажется, что я получу десять процентов, скажем, от ста миллионов, это один разговор. А если от ста тысяч, то согласитесь, тогда прииск и разрабатывать не стоит.
– Я согласен с вами, мистер Сухов. Оценку провести надо.
– Вот и хорошо. Я дам вам координаты шахты, езжайте и проводите.
– Координаты у нас есть. Думаю, следует подготовить договор на проведение расчёта производительности…
– Зачем? Я же не против.
– Тогда ещё проще. Мы сможем продолжить этот диалог уже с цифрами в руках.
– Вы говорили про две темы.
– Совершенно верно. Хотите эспрессо, мистер Сухов? – Кажется, мсье Жак ещё сильнее занервничал. Нет, он волнуется точно не из-за алмазов.
Я кивнул, и Гольдман, почти не повышая голоса произнёс:
– Принесите нам два кофе.
Не прошло и минуты, как лейтенант Белл принёс позолоченный, а может даже и полностью золотой, с них станется, поднос с двумя чашечками кофе и двумя же стаканчиками воды. Всё это время Жак Гольдман просидел молча, постукивая пальцами сложенных ладоней. Мы сделали по глотку, Гольдман тут же запил водой и изобразил на лице блаженство.