– Может, ты, конечно, и не рахат, – проворчала она, медленно поднимаясь и потирая лоб, – но на всякий случай все должно быть по правилам. Идем.
– У тебя сотрясение мозга, – констатировал Биллинг, – и, наверно, не первое. А я никуда не иду.
Миэмка, как будто не слыша, шагнула к выходу из медмодуля. В распахнувшуюся дверь влетел ледяной ветер. Там снаружи была ночь. Две желтые луны висели над угрюмой равниной, освещая пологие голые холмы, далекую гряду гор и узкую белую дорожку, что начиналась прямо от двери.
– Паршиво, – сообщила миэмка, осторожно выглядывая наружу, – очень паршиво. Хотя тропа все-таки есть.
– Закрой дверь. Дует, – тяжелый бас раздался, как удар грома. Биллинг даже не сразу сообразил, что в модуле появился еще кто-то. Побледневшая миэмка медленно сползала вдоль стенки. Дверь сама собой начала закрываться. Стало еще холодней и заметно потемнело. Биллинг почему-то никак не мог оглянуться, только бестолково вертел головой, стараясь понять, откуда же, черт возьми, взялся голос. «Все-таки надо было уходить, – подумал он тоскливо, – или все равно?»
– Это ничего, милостивый государь, что ты рожи моей не видишь, – продолжал бас гулко, как из трубы. – Так себе зрелище. Да и я твою не вижу. Оно и к лучшему.
– Что с ней? – прохрипел Биллинг, тыча рукой в сторону миэмки, лежащей безо всяких признаков жизни.
– Похвальная забота. Вы любовники? А, да – вижу. Секс. Кстати, можешь сказать ее имя?
От такой наглости Биллинг просто обалдел, зато смог, наконец, развернуться и на расстоянии пары шагов увидел странного крепыша, медленно и неестественно качавшего головой, с вытаращенными слепыми глазами. Особую жуть придавали торчавшие дыбом рыжие волосы, медленно шевелившиеся, как тоненькие желто-красные щупальца. Была еще какая-то неправильность в этой голове, но какая именно, Биллинг не мог сообразить.
– Что с ней? – повторил он.
– Леди отдыхает, – заявил слепой. – Притомил ты ее, мил друг. Да-а-а.
– Ладно врать-то, – разозлился Биллинг. – Что ты за чучело такое?
– Я – Прыгун. А ты вот непонятно кто.
– Можешь толком сказать, что с ней?
– Могу. А тебе это надо?.. А! Вижу, что надо. Вникай, любезный, – она-то светлой масти, а я нынче, как видишь, – не совсем. Хах-хах… – слепой засмеялся каким-то болезненным смехом и осекся. – Раз я тут, она, считай, ушла. А тебе должно быть стыдно, занимался любовью с девушкой, а имени не спросил. Нравы… Но лунитов потешил, что говорить, сильно порадовал.
– О чем ты? – упавшим голосом спросил Биллинг. Он сразу представил себе хихикающих инопланетных пиявок, уставившихся в объемные мониторы. А там крупным планом…