— Вот! — Девушка аккуратно прошлась кончиком кисточки по краю баночки с тушью. — Вы еще и держите неправильно. Неужели никто не говорил?
Даймё покачал головой.
— Вы держите ее, как палочки для еды. А надо вот так… — Она заставила его сложить вместе указательный и средний пальцы, вложила в руку кисть и прижала сверху большим. — Если хотите тонкую линию, берите за кончик. Если толстую, перехватывайте у основания. Попробуйте!
Он попробовал. С задумчивой усмешкой посмотрел на получившуюся тонкую линию, потом протянул кисть Мии:
— Давай ты.
— Я? — растерялась девушка.
— Да, ты. Я буду диктовать. — Даймё подвинулся, освобождая ей место перед листом бумаги. Сел сзади, обнял, прижав к себе, и уткнулся лицом в ее волосы.
От этого объятия по телу прошла сладкая дрожь. Мия замерла, наслаждаясь ощущением близости мужчины, защищенности. Все соображения по поводу каллиграфии как ветром выдуло.
— Записывай, — хриплым шепотом сказал Акио и поцеловал ее в макушку. — Асикава, налоговые сборы с гильдии корабельщиков…
Она механически водила кистью, занося на бумагу его слова. Попроси Акио пересказать только что записанное, Мия не смогла бы вспомнить ни строчки. Все мысли сконцентрировались внизу живота. Там, где его руки обнимали и легонько поглаживали ее тело сквозь ткань кимоно. Губы спустились ниже, лаская и выцеловывая хрупкие позвонки на оголенной шее, опаляя жарким дыханием. Низкий мужской голос диктовал что-то о налоговых обязательствах и недоимках так страстно, словно это были признания в любви. Атмосфера в комнате неуловимо изменилась, теперь она была заполнена скрытым вожделением…
Он медленно вынимал шпильки из ее прически, одну за другой, и шептал что-то про баланс и расходы, развязывал пояс и говорил о перераспределении земельных наделов. И Мия, околдованная хриплым голосом, бездумно обмакивала кисточку в тушь, выводя иероглиф за иероглифом, пока мужские руки проникали под кимоно. Сладкое томление разлилось по телу, от прикосновений по коже расходились блаженные волны. Горячий шепот на ухо, губы, ласкающие мочку уха…
— А? — Она изумленно уставилась на иероглиф «сокровище», следовавший сразу после иероглифов «долговые обязательства».
— Мое сокровище, — выдохнул Акио ей на ухо. — Хочу тебя! Сейчас!
Кисточка выпала из ослабевших пальцев, покатилась по бумаге, размазывая безупречно выписанные иероглифы. Мия откинулась в его руках, наслаждаясь поцелуями. Шелковое кимоно соскользнуло с плеч на татами, за ним последовала тоненькая нижняя рубаха и мужской пояс…
Акио чуть приподнял ее за бедра и опустил. Мия негромко ахнула, ощущая, как напряженный стержень медленно входит в ее тело, растягивая нежные стенки, заполняя ее целиком, подчиняя и даря наслаждение.