А что тут делать, тут же подумалось мне, ничего уже не вернёшь. Человека больше нет, как, впрочем, и его фобий. Возможно, ему даже лучше сейчас, чем было при жизни. Нет, бред, как я могу думать такое. Невыносимое чувство вины падает на мои плечи, и мне становится трудно дышать. Я затягиваюсь поглубже и опустошаю бокал одним глотком. Как я могла так облажаться. Мне действительно жаль, что этого человека больше нет. Это моя личная потеря. Не только профессиональная, но и, правда, личная, потому что я узнала Саймона довольно хорошо за полгода. Он был поистине хорошим человеком, жаль, что сумасшедшим.
Зайдя в дом, я налила себе ещё один бокал и уже хотела прикурить ещё одну сигарету, как зазвонил мой телефон.
– Лил, солнце. Ты как? – Это Ричард.
– Я… Ричард… Всё нормально.
– Точно? У тебя какой-то очень странный голос.
– Точно. Разбила просто чашку только что, – я не знаю точно, зачем я ему вру, но почему-то мне кажется, что сейчас не совсем подходящий момент, чтобы рассказать ему, что меня волнует на самом деле.
– Аккуратнее, не порежься.
– Постараюсь. А ты как? Что там у тебя? – я решаю сменить тему.
– У меня аврал. Я правда не мог подумать, что за пару недель будет такая запарка. Поэтому и звоню предупредить, что задержусь сегодня.
– И надолго? – да уж, не кстати.
– Не знаю, Лил, правда. Но постараюсь побыстрее. Не скучай, пожалуйста.
– Да я понимаю. Не переживай. У меня тоже сегодня будет клиент вечером. Приедешь расскажу. Это, кстати, наш сосед Райан.
– Серьёзно? И что у него там?
– Ох, не телефонный разговор, но ты будешь в шоке.
– Заинтриговала. Ладненько, я пошёл дальше работать. А ты не скучай и вливайся в работу.
– Как будто у меня есть выбор. И не забудь пообедать, пожалуйста, а то закрутишься и будешь голодным.
– Обещаю. Я люблю тебя, – произносит он тихо и нежно.
– Люблю тебя, – говорю я, и мы одновременно кладём трубки.
Несмотря на то, что после разговора с мужем мне значительно полегчало, мне определённо нужно было кому-то выговориться. Но вот кому? На ум пришла Мэй, как единственная моя настоящая подруга, но, во-первых, это время дня для неё ещё слишком раннее, а во-вторых, не хотелось бы начинать разговор с моего клиента, который покончил жизнь самоубийством. Так что Мэй тут явно не подходила. Оставался один лишь только человек, который, как ни парадоксально, был одновременно и самым чужим, и только сейчас мог мне помочь.
Я нахожу его номер в контактах телефона и набираю. Жду десять мучительных длинных гудков, затем он поднимает трубку:
– Алло, Лили? Слушаю тебя.