– Не улыбнется никогда… Дурак дураком. В общем, под утро я ушла.
– Что Андрей тебе велел говорить? Как себя держать?
– Да ничего он мне не велел… – попробовала отговориться горничная. Однако Гуров точно знал, что разговор о преступлении у любовников был и что младший Вдовин давал горничной инструкции.
– Не надо мне заливать, – сказал он. – Что Андрей велел говорить?
– Что? Ничего не говорить. Рот на замке держать велел. «Ты, – сказал, – ничего не видела, ничего не слышала. Так лучше будет». Вот я и молчала…
– Теперь давай еще расскажи про эту женщину с пистолетом. Все-таки кто это был?
– Да не знаю я! Ночь была все-таки! И потом, я же говорила – она в капюшоне была!
– Хорошо, а по росту, по фигуре – кто это мог быть из живущих в усадьбе? Ирина Васильевна могла?
Лена задумалась.
– По фигуре да… – произнесла она. – А по росту… по росту та вроде выше была…
– А Наташа, девушка певца Синицына?
– Да, вот эта точно подходит! И по фигуре, и по росту. А еще Маринка, вторая горничная. Она тоже годится.
– Значит, женщина с пистолетом ушла к пруду, и больше вы ее не видели. Так?
– Да, больше не видели.
– Ладно, можешь отдыхать, – великодушно разрешил Гуров. – А мне еще кое с кем поговорить надо.
Покинув горничную, он вышел из дома и прислушался. Где-то в стороне он различил жужжание косилки и решительно свернул в ту сторону. Пройдя большую часть парка, он обогнул горку, всю усыпанную цветами, и оказался на тенистой лужайке. По ней брел человек лет пятидесяти, толкая перед собой косилку. В воздухе стоял запах скошенной травы.
– Прошу прощения, Петр Леонидович, что отрываю от работы, – сказал Гуров, подходя к человеку, – но дело того требует. Вы ведь здешний садовник?
– Да, – ответил тот и выключил агрегат; сразу стало тихо.
– Вчера вы первый нашли тело Кононова?
– Да, я.
– Расскажите, как дело было.
– Я встал в шесть утра, – начал свой рассказ садовник. – Я всегда так встаю, иногда еще раньше. Взял секатор и пошел в грот. Там розы уж очень разрослись, я давно их не обрезал. А если не обрезать, они начнут расти вкривь и вкось, никакого вида не будет. Впрочем, это к делу не относится. Значит, захожу я в грот – и вижу: человек лежит…
– Вы никаких следов у входа в грот не заметили?
– Да я не следил, что я – следопыт?
– Так, вы увидели, что человек лежит. Вы его узнали?
– Лицо у него в сторону повернуто было, – садовник показал, как было повернуто лицо убитого. – Но я как-то сразу понял, что это Аркадий Ильич. На нем рубашка такая была, приметная, в полоску. И вообще… В общем, я его узнал.
– И как вы поступили?