— Когда пойдешь к Алусе, возьмешь меня с собой? Я ей обещала фотки кота показать!
Гаранин в одно мгновение оказался на ногах. Лука не заметила его движения, оно было таким молниеносным, что для взгляда просто смазалось.
— Я позвоню, — кивнул он, закидывая рюкзак на плечо. — Спасибо!
Она смутилась. Хотела было ответить, но не обнаружила его рядом. Был Гаранин — и нету! Вот ведь…
Покопавшись в кармане, Лука достала телефон и набрала брата.
— Ты где пропадаешь, зараза? — обиженно спросил тот. — Второй день не звонишь, трубки не берешь!
— Тёмка, — тихо сказала Лука, — я тебя люблю, знаешь?
* * *
В пятницу персонал ‘Чёрной кошки’ получил выходной. Вообще выходные сами по себе неплохи, но не по такому печальному поводу — в клубе прощались с Эммой Висенте.
Направляясь к Муне — от неё должны были отправится вместе — Лука гадала, как это может быть, что прощание проводится в клубе? Как будет выглядеть? Гроб с телом на барной стойке? Череда лимузинов у входа? Для всех остальных — закрытая тематическая вечеринка? Чернушый юмор помогал немного справиться с усталостью и нарастающим чувством неотвратимо приближающейся беды.
Семён Семёныч встретил радостно, прыгал вокруг, пыхтел и хрюкал, как сошедший с ума паровозик, вилял бубликом хвоста. Лука разделась и взяла его на руки, позволив облизать себе щёки и уши.
В коридор на шум выглянула Этьенна Вильевна, от усталости похожая на нежить. На неё рухнули все организационные вопросы, связанные с похоронами, и последние дни она практически не спала. В траурном одеянии — черная шёлковая блузка с бантом, пиджак и узкая юбка, — старшая Прядилова казалась пламенем угасающей свечи, слабым и полупрозрачным. Однако Лука понимала, что это не так. Силы воли Видящей было не занимать.
— Подожди нас в гостиной, — сказала та. — Мы скоро. Муня, помоги мне!
Подруга ушла, а Лука, одергивая простую черную футболку, направилась в гостиную. Из черного без рисунков нашла у себя лишь её да джинсы. Ну, хоть что-то…
Она вошла в гостиную и огляделась. Была здесь от силы раз, поскольку, когда жила у Прядиловых, предпочитала находиться в своей комнате и не попадаться хозяевам на глаза, а когда переехала к Анфисе Павловне и приходила в гости — подруги проводили время в Муниной комнате или на кухне, на радость Семён Семёнычу.
Спокойные зелёные тона стен и текстиля, две стены из четырёх закрыты библиотекой — солидной, из светлого дерева с холодным оттенком, и книг бессчётное количество! Лука ни у кого в квартирах столько не видела! В простенках между шкафами — картины, настоящие, рисованные маслом, гобелены с какими-то полуголыми дамочками и амурчиками, гроздями винограда, кубками с рубиновыми напитками. Скромное обаяние буржуазии. На книжных полках куча безделушек. Будь она ребёнком, ахнула бы от такого великолепия!