– Придется оставить его здесь, – сказал Анатолий.
Он еще ни разу в жизни не выпускал в лесного гуся больше одной стрелы и не предусмотрел такого поворота событий. Ему было жалко оставлять волкам двадцать кило шикарного мяса.
Но делать было нечего.
Солнце уже клонилось к закату, и троица стала возвращаться. Двух относительно целых гусей потащили парни.
– Вот так, раз в несколько дней я хожу и добываю пропитание. Пятнадцать километров туда, пятнадцать километром обратно. Иногда гусь, иногда кабанчик. В среднем, около двадцати кило. По пересеченной местности. Изредка приходится отбиваться от волков или от голодного медведя. И это помимо моих прямых охотничьих обязанностей, – Анатолий как бы отвечал на давний вопрос племянника относительно своих размером и своего здоровья.
Усмехаясь, добавил:
– Это вам не в супермаркет сбегать за пачкой пельменей.
– Это уж точно, – кряхтел Антон.
Гусь, который вначале казался ему не слишком тяжелым, теперь превратился в мешок со свинцом.
Алексей, не смотря на то, что был гораздо сильнее брата, тоже очень устал.
Когда троица вернулась с охоты и преодолела колючий усыпанный капканами лабиринт, уже стемнело. Анатолий небрежно ощипал и распотрошил гусей. Одного отнес и повесил на крюк в холоде колодца – чтобы не портился. Второго насадил на вертел и оставил в камине готовиться. Гусиные потроха отнес и скормил своей домашней скотине.
Братья умылись, смыв кровь и пот, который уже начинал вонять. На этот раз они сидели за кухонным столом в одежде, а не в одних трусах. Из-за горизонта вновь показался зеленый диск. Пейзаж за окном стал погружаться в изумрудные сумерки.
Анатолий приготовил все тот же салат, полил его вкусным маслом, состав которого держал в секрете.
Квас в бочке стал слишком кислым, поэтому дядя повесил над камином чайничек, и вскоре кухню заполнил душистый аромат терпкого чая.
– Ну, как вам охота?
– Огонь! – сказал Алексей.
– Я смертельно устал. Ноги болят. Спина болит. Трапеции болят. Руки болят, – хрипел Антон.
Дядя усмехнулся:
– Зато ты станешь сильнее. Теперь нужно хорошенько поесть и выспаться.
– Да, спать мы сегодня будем, как убитые, – согласился Алексей. – Не помню, когда я в последний раз так уставал.
Антон держал руки под столом и вертел в них свой нож. Клинок был в ножнах. Антон думал, думал и думал.
Алексей еще перед охотой уколол себе палец кончиком ножа. Его кровь и корий соприкоснулись. Парень сказал, что ощутил нечто приятное.
Одного из гусей дядя специально подстрелил так, чтобы не убить сразу. Того самого, в которого потом попало двадцать стрел. Старший перерезал еще живой добыче горло. Несчастный гусь дергался в конвульсиях несколько минут. Из порезанного горла струйками била горячая кровь.