– Он сказал: «Слезь с моей головы, маленький мерзавец».
– А! Я так и подумал.
Профессор, пятясь, сполз с крышки, которая стала медленно подниматься.
По лестнице из подпола поднимался…
– Мамочка, – ахнула Белочка, – бревно с глазами!
Существо, шагнувшее на пол, представляло из себя чёрный матово блестящий цилиндр, в полтора раза выше Профессора, с короной на голове. Корона медленно вращалась. Доски деревянного пола под существом прогибались и отчаянно скрипели.
– Добрый день, – сверкнул цилиндр бликами в чёрных глазах.
В его верхней части небольшой щелью открывался рот. Носа не было.
– Здрррасьте, – поздоровались гномы.
Профессор с Белочкой, сами того не заметив, подошли друг к другу и взялись за руки.
– Благодарю вас за то, что вы позволили мне войти, это так любезно с вашей стороны.
– Присссаживайтесь пожалллуйста, – предложила Белочка дрожащим голосом, заразившись вежливостью бревна.
– О, спасибо, благодарю вас, милая дама, но это невозможно.
Белочка хмыкнула.
Цилиндр расправил маленькие плоские ручки, похожие на ласты, до того сложенные на том месте, которое мы бы назвали животом. В сложенном состоянии ручки прятались в углубления и совершенно не выделялись на поверхности.
– Моё строение отлично от вашего, я не сгибаюсь посередине и могу только стоять. Укажите место, любезная хозяйка, где моё стояние менее всего было бы для вас обременительно.
– Чего-то я его с пятого на десятое понимаю, – прошептал Профессор Белочке в ухо.
– Будь добры встать возле печки, – сказала Белочка цилиндру, и, отцепившись от Профессора, зачем-то сделала книксен.
– Вот как надо с девочками разговаривать, а не так как вы, пеньки берёзовые, – прошептала она в ответ.
– Тогда спроси, кто он такой, – злобно буркнул Профессор, – раз у вас взаимопонимание образовалось.
– О, прошу прощения, я невольно подслушал ваш разговор, я не удосужился предупредить, что мой слух гораздо тоньше вашего, это моя вина.
Цилиндр, стоя вертикально, переместился к печке. В нижней его части мелькали маленькие черные ножки. Размером и формой – как палец гнома. Только черные. Тысячи маленьких черных ножек.
– Я с превеликим удовольствием расскажу вам о себе, если, конечно, рассказ о моей скромной персоне не покажется вам утомительным или неинтересным.
– Э, давай, излагай, мы с этим, превеликим, послушаем.
Профессор никак не мог поймать подходящую интонацию.
– Задача сия трудна для меня, но я приложу все усилия, чтобы представляемая вам картина была ясна и доступна пониманию…
– Слушай, – не выдержал Профессор, – а ты не мог бы как-то попроще усилия прилагать? Я в твоих словах тону, как муха в киселе.