С этого момента мы с Володей сильно подружились…
В 1984 году я приехал в Баксан выбирать натуру для фильма «Дети капитана Гранта». Официантка, которая нас обслуживала в столовой, вдруг обращается ко мне:
– Ой, наш шеф как узнал, что вы приехали, приглашает вас завтра на шашлык. Он очень дружил с Высоцким.
– А как его зовут? – спрашиваю.
Она назвала имя. Что еще за «друг» такой? Смутное подозрение зашевелилось во мне, но я и виду не подал.
– Ладно, мы придем.
На другой день спустились с гор с Тимуром, нашим оператором, подходим к шашлычной. Я подзываю официантку.
– Ну-ка, покажи нам своего хозяина.
– А вот он стоит.
Смотрю – а это тот рыжий, который тогда затеял драку и которому больше всех досталось. Теперь он, значит, друг Высоцкого.
Но в те времена Володю на Кавказе не знали, его слава еще не перешагнула Кавказский хребет.
Последней из его цикла была написана «Военная песня». С ней связана такая история.
Я прихожу в гостиницу «Иткол» с ледника, грязный, уставший – часов шесть шел пешком, – Володи нет. На столе лежит черновик. Смотрю – новая песня. Читаю и думаю: какие потрясающие слова!
Мерцал закат, как блеск клинка,
Свою добычу смерть считала.
Бой будет завтра, а пока
Взвод зарывался в облака
И уходил по перевалу.
– Отставить разговоры!
Вперед и вверх, а там…
Ведь это наши горы —
Они помогут нам…
Потрясающая песня!
Стоп… А мы жили очень весело, всегда разыгрывали друг друга. Вдруг пришла озорная мысль: сейчас я его, паразита, разыграю, тем более что он никогда не оставался внакладе. У меня память на стихи очень хорошая. Достаточно сказать, что я знаю наизусть всего «Евгения Онегина». Я быстро запомнил припев, тут же опять надеваю рюкзак и спускаюсь в бар. Там сидят американские туристы и с ними – Володя. Он вертелся там, потому что в их группе было, наверное, десятка полтора молодых девчонок, одна симпатичнее другой. Он пел им песни. Они ни слова не понимали по-русски, но каждый раз просили его спеть песню; что они там понимали – я не знаю, им доставляло огромное удовольствие, они хохотали над его смешными песнями.
Увидев меня, Володя подбегает и говорит: «Слава, я такую песню написал! Пойдем в номер, я тебе ее спою».
Я отвечаю: «Не могу, я шесть часов бежал, дай хоть попью».
Мы подходим к стойке, я выпиваю бутылку воды, беру еще одну. А он прямо приплясывает – так ему хочется спеть новую песню.
– Хочешь, – говорит, – я ее тебе прямо здесь спою, даже без гитары? – и начинает:
Мерцал закат, как блеск клинка.
Свою добычу смерть считала…
Я говорю:
– Постой, ты уж совсем как Остап Бендер, который всю ночь сочинял «Я помню чудное мгновенье» и только утром понял, что это кто-то уже сочинил до него.