– А почему вы так смеялись? – расстроенно спросил ее Володя.
– Москва сказала, что попытается это сделать только в том случае, если разговор заказывает Ален Делон.
Мы вышли из Главпочтамта.
– Я же говорил, что из твоей дурацкой затеи ничего не выйдет.
– Вовсе она не дурацкая, а просто технически невыполнимая, – уже успокоившись, сказал Володя и тут же опять стал говорить про Марину – какая она красивая, обаятельная, с каким вкусом одета и держится, и что весь «Мосфильм» по ней сошел с ума, а она всем знаменитостям предпочла его…
– Васёчек, что значит «предпочла»? – невольно вырвалось у меня.
– Нет, еще ничего не было. Но, кажется, будет…
На этом тема Марины была закончена. Но зато продолжалось то давно знакомое мне его состояние, когда ему непременно надо было куда-то ехать или кому-то звонить.
– Васёчек, позвони Люсечке, – вдруг каким-то упавшим и озабоченным тоном попросил он.
– А что я ей скажу?
– Ну, скажи, что я у тебя и что со мной все в порядке…
Мы вернулись в мою магаданскую хибару, и я заказал Москву.
– Люсечка, привет, это я.
– Ой, Васёчек, как я рада тебя слышать!
Я представил ее улыбающейся своей обезоруживающей улыбкой.
– Люсечка, ты только сядь, если стоишь, и не падай… Володя у меня, с ним все в порядке…
В ответ – молчание. Потом:
– Да какое там в порядке… Васёчек, ты передай ему… – Она понимала, что Володе трудно набраться храбрости и поговорить с ней; в такие минуты он всегда вел себя как нашкодивший школяр, – передай, что его ждут послезавтра в Одессе, у него съемка…
– Хорошо, Люсенька, передам и посажу в самолет. Ты не волнуйся…
– Я, кажется, разучилась волноваться, – в голосе была усталость и отрешенная обреченность.
– Тебя ждут послезавтра в Одессе, – передал я Володе Люсины слова.
– Ну, не послезавтра, а послепослезавтра, и вообще туда несколько дней не летали самолеты, теперь будут отправлять задержанные рейсы. Завтра мы еще с тобой погуляем по Магадану, а послезавтра я полечу в Москву, а оттуда – в Одессу.
Я понял, что он так решил и уговаривать его переменить решение – бесполезно.
(Помните припев его знаменитой песни про джинна из бутылки – «если я чего решил – выпью обязательно».)
Мы с ним были приглашены на обед к художнику нашей газеты Виктору Кошелеву, жена которого, Нина, была очаровательная, гостеприимная хозяйка; к тому же мама Виктора, в прошлом проработавшая много лет корабельным коком, очень вкусно готовила. У Нины, работавшей заведующей городской библиотекой, была подруга Светлана, с которой у меня незадолго до приезда Володи начался бурный роман, и мне хотелось представить ее другу – интересно было узнать, как она ему…