– Тут мало что можно посоветовать, госпожа, – спокойно и твердо ответил врач. – Но все же попробую. Однако сперва позволь задать несколько вопросов.
– Мне?
– Если на то будет твоя милость, да, госпожа. Или тому, кто знает о болезни повелителя больше всех.
– Значит, мне, – вздохнула Кёсем. – Спрашивай, Абрахам-эфенди.
Абрахам бен Закуто мгновение помедлил, видимо прикидывая, не безопасней ли все-таки будет говорить цветисто и льстиво, но отказался от этой мысли. Он тоже знал, с кем говорит, хотя во дворце Топкапы прежде не бывал.
– Случалось ли когда-нибудь, чтобы повелитель правоверных… э-э, чтобы он (лекарь неопределенно кивнул подбородком в сторону двери павильона, из которого они только что вышли) хотя бы на краткое время лишался речи? Ну и других подобающих человеческому существу навыков. Как то случилось с древним царем по имени Небукаднецар, который передвигался на четвереньках, ел руками, не держал на себе одежду…
– Такого нет.
– Благодарю, госпожа. А бывало ли такое, чтоб он оказывался не только безразличен к себе и окружающему миру, но вдобавок одержим тревогой и ощущением безысходности? Чтобы предавался мыслям о грозящем несчастье, винил в нем себя? Или, наоборот, жалел себя?
– Такое, пожалуй, отчасти да. Безысходность, правда, куда реже, чем безразличие, а обвинений самого себя я и вовсе не слышала… и мне не докладывали, чтобы такое случалось… А вот остальное – бывает. Иногда.
– Хорошо, госпожа…
– Да что же тут хорошего. – Кёсем покачала головой.
– Правда твоя, госпожа. Прошу простить: хорошо лишь то, что болезнь повелителя хотя бы отчасти проясняется. Теперь скажи, как он засыпает: быстро или после того, как вдоволь поворочается в постели?
– Ты полагаешь, почтенный, что я сплю с ним?
Она произнесла эту фразу без гнева и без улыбки, чтобы лекарь не грохнулся в обморок. Потому что услышать такое от реальной повелительницы Высокой Порты и в самом деле смертельно опасно. Даже если повелительница шутит. Особенно в этом случае!
– Нет, я полагаю, что ты, госпожа, знаешь обо всем, что творится с султаном. – Бен Закуто и не собирался падать в обморок. – Также полагаю, что сон его поверхностен, не приносит отдыха, поутру повелителя одолевают вялость и разбитость, а среди дня случаются приступы сонливости.
– Что ж, ты прав в обоих своих предположениях. – Кёсем вздохнула.
– Тогда осмелюсь зайти в предположениях еще дальше. Иногда повелитель ведет себя не как при сегодняшнем осмотре, а, наоборот, обнаруживает несвойственную ему обычно энергию и стремление к деятельности. Однако это стремление скорее тревожно, чем благодетельно. Угадал ли я, госпожа?