— Вау, — мягко говорю я. — Все это сделал ты?
Он пожимает плечами, издавая пренебрежительный звук.
— Пустяки.
— Романтично, — говорю я. — Я и не предполагала, что ты романтик.
Он поднимает идеально изогнутые брови.
— Да? И кто я, ты предполагала? — Медленно наполняет бокал вином.
Я стою, наблюдая, как он наливает меньше вина в другой бокал. Его предплечье сгибается, татуировка льва будто рычит. Нахмуривает лоб, возможно ожидая моего ответа. Он ведет себя со мной абсолютно непринужденно, но в его глазах всегда есть эта дикость, которая никогда не уходит. Единственный раз, когда я видела в них умиротворенность, это когда он кончил вчера вечером.
— Предполагала ты мужчина, который второй раз на меня и не взглянет.
Он посылает мне кривую улыбку и закупоривает бутылку.
— Что ж, лапочка, ты знаешь, что это не так.
Я медленно иду к нему, глядя сквозь ресницы, как какая-то роковая женщина.
— О, это правда. Ты не хотел иметь со мной ничего общего.
Его взгляд на секунду смягчается, прежде чем он направляется на кухню, доставая две небольшие тарелки из стеклянного шкафа.
— Я не хочу иметь ничего общего с большинством людей. Не принимай это на свой счет.
— Скажи это старой Кайле. Она понятия не имела, что получит возможность положить твой великолепный член себе в рот.
Тарелки гремят на столешнице.
— А тебе действительно палец в рот не клади.
— Точно.
Он уверенной походкой возвращается в комнату, ставя тарелки вниз. Кивает на кресло.
— Вот. Присаживайся, пожалуйста.
Я кладу сумочку в угол кресла и сажусь. Обе собаки смотрят на меня с дивана.
— Как они? — спрашиваю я его.
Он оборачивается и я, пользуясь моментом, оцениваю сильные, натянутые мышцы его шеи и плеч.
— Как я уже говорил, осваиваются. — Он садится и кладет руки перед собой. — Завтра придут посмотреть на Эда. Но думаю, Эмили поедем со мной домой.
— Кто из них Эд?
— Пит, — говорит он.
— Забавно, я думала, что для него будет труднее найти дом.
— Как правило, да. Но Эд большой симпатяга, и люди в этом городе чуть толерантнее к хулиганским породам, чем в Великобритании. У Эмили же, несмотря на ее милый вид, — он оглядывается на собачку, которая тут же скалит на меня зубы, — есть проблемы с поведением. С ней надо поработать.
— И ты тот, кто их учит? — Спрашиваю я. — Потому что, если так, ты заклинатель собак, а это значит, что нет почти ничего, что ты не мог бы сделать.
Он смотрит на свои руки и лениво пожимает одним плечом.
— Я нашел Лионеля на улицах Эдинбурга. Мне удалось научить его. Может чему-то и он меня научил. С собаками ты этого никогда не знаешь. Но…для тренировки собак нужен специальный человек, особенно для тех, кто прошел через жестокое обращение или травму. Я не такой тип. Я сделаю все, что могу, чтобы спасти их, но я не тот тип, который может учить их послушанию.