– Они же реликтоны, – прокомментировал его рассказ адмирал, – они же выродились, а мы приспособиться смогли бы!
В его словах было столько убежденности, что, видимо, он в этом нисколько не сомневался.
– Конечно, если кто-то будет вести нормальный образ жизни, а кто-то будет иметь лишь один разум, если кто-то кому-то будет завидовать – это плохо кончится, – на лице Обе-рруда не было и тени усмешки.
– Разум без тела? – не соглашался Гиэрри-Орр.
Он был молод, и у него была красивая и добрая жена.
– Мое старое бессильное тело скоро умрет, с ним умрет и мой разум, но ведь разум-то у меня не стар? Да и ты не вечно будешь молодым.
– Жить в пробирке? Увольте!
– Не в пробирке! – Старик поднялся и возбужденно прошелся по кабинету. – Понимаешь, в чем идея: мы помещаем наш разум в энергетическое поле, а тело – плоть наша – пусть пасется, живет, размножается, стареет, умирает… захотел пожить во плоти, вкусить плотских удовольствий, поманил…
Адмирал и вправду сделал движение пальцем, словно приглашая кого-то.
– У нас уже есть желающие бессмертия – партия Гвара. И нас много.
Неожиданно загорелся маленький экран, что стоял на столе.
– Это прямая связь с дворцом, – пояснил адмирал, ожидая начала сеанса.
На экране появился министр двора их Величеств. Тот торжественно пригласил их от имени Повелителя на бал, который устраивался по поводу начала большого цикла.
– Они по любому поводу устраивают балы, – недовольно произнес Обе-рруд – он не любил шумных празднеств.
Гиэрри-Орр вспомнил угрозы Повелительницы и поделился своими опасениями – адмирал был большой специалист придворных интриг.
– Она очень опасна! – заметил он. – Лучше тебе с ней договориться!
Капитан неопределенно пожал плечами, а Обе-рруд вдруг задумался.
Тупик… Нат недолго бессмысленно смотрел на горку отбитых камней – надо возвращаться. У камня – убийцы он осмотрел отверстие в своде, из которого тот свалился и решил, что сможет сквозь него пролезть. С усилием поднял камень – сюрприз на «попа» и привалил его к стене. Скелет обнажился полностью – под истлевшей одеждой сверкнул металл. Нат извлек из-под костяка короткий, но широкий и чуть изогнутый меч. Тяжесть острого металла вливала в руку какую-то незнакомую хищную силу. Он прикрепил меч к поясу комбинезона, а затем, забравшись на торец камня, без труда проник в отверстие на своде.
В небольшом помещении, где он оказался, стоял деревянный уже весь в трещинах ворот, которым взводили капкан и пара скелетов с цепями, оковы которых лежали рядом с кистями рук. Дверь была деревянная, укрепленная грубо коваными полосами металла. Нат толкнул ее, она вывалилась наружу. Он прошел по ней и увидел древний туннель – истертые бесчисленными шагами плиты пола, занавеси серого тускло светившего лишайника, опускавшиеся со свода, а привинченные кольца к побуревшей стене наводили на мысль – сколько же здесь произошло скорбных событий!