Он подал мне руку, миг – и мы – все трое – во дворце. В привычной обстановке своего кабинета император внимательно посмотрел на Ричарда, пытаясь определить, что с ним.
– Интересная структура заклятия, – с интересом посмотрел на сына Фредерик. – Замкнутая на Веронику.
И он перевел взгляд на меня.
– И кто его… так? – внимательно оглядела я Ричарда, который за этот вечер побил все рекорды по странному поведению.
– Я так понимаю – он сам. Ричард, я прав?
– Я был с русалкой. Она прекрасна, но я не люблю ее. Ей подчинялись змеи. Змеи высасывали силу – ровно столько, чтобы я не умер, но и сделать ничего не мог. Я должен был быть счастлив, любить ее так же сильно, как и она меня. Но я не мог. Я помнил лицо другой женщины – ваше лицо. Любовь нельзя получить насильно. Ее нельзя уничтожить заклятием…
– Очешуеть, – процитировала я сына. В данном случае словечко было более чем к месту. Слишком много чешуйчатых в этой истории.
– Вас угнетает, что я стремлюсь к вам?
– Да уж не радует… – стала злиться я.
– Миледи Вероника, – раздался голос императора, внимательно прислушивающегося к словам сына. – Можно вас на пару слов? Пока принца Тигверда осмотрят целитель и придворный маг?
– Конечно, ваше величество, – кивнула я.
– Принц Тигверд, – задумчиво проговорил Ричард. – Все-таки это не мое имя.
– Твое! – взвился Фредерик.
– Ваше величество… Пожалуйста, – попросила я.
В комнату вошли Ирвин, с которым мы радостно улыбнулись друг другу. И придворный маг, величественный старик Удо Либревер. Лицо, заросшее густыми белоснежными бровями и роскошной, как у Деда Мороза, бородой, при виде меня почему-то недовольно скривилось… Вот те раз – а ему-то я чем не угодила?
– Господа, – обратился к ним император. – Выясните, что с моим сыном. Миледи Вероника, прошу вас. Мне необходимо с вами поговорить.
Мы с ним направились к выходу.
Его секретарь Карл встретил нас поклонами. Мне показалось – или при виде меня в его глазах мелькнуло облегчение…
– Ваше величество… А что происходит? – спросила я, как только мы оказались у него в кабинете.
– Если мои подозрения подтвердятся, то Ричард от вас не отойдет. Даже если мы его запрем и, скажем, наденем сдерживающие артефакты – он все равно к вам перенесется. Только с каждым разом его сознание будет все более и более угнетено, а состояние будет ухудшаться.
– И что со всем этим прикажете делать?
– Вероника… Я буду вынужден просить вас об одолжении.
– Каком именно?
– Ричарду надо быть с вами… Пока мы не придумаем, что делать. Или пока он сам не придет в себя.
– Что вы имеете в виду, когда говорите, что ему надо быть со мной?