– Вы добьетесь, что Ирвин уедет в Османское ханство.
– Ирвин. Ханство. Не помню, – задумчиво проговорил Ричард, а его отец беспомощно посмотрел на меня.
– Просто ужинаем, потом решаем, что будем делать, – распорядилась я.
Разложила еду по тарелкам. Уселась, стала есть, стараясь все-таки жевать, а не заглатывать, как удав. Может, присутствие членов августейшей семьи обязывало, может, боязнь испортить желудок… Кто знает. Щенку было не до политесов – он вкусно громыхал новехонькой железной мисочкой и на такие пустяки, как любовь, предательство и недоверие, не отвлекался.
– Ричард, – после ужина обратился император к сыну. – Я думаю, нам не стоит злоупотреблять гостеприимством миледи Вероники. Нам надо отправляться во дворец. Пусть вас обследуют целитель и придворный маг.
Раздался хлопок – император Тигверд исчез. Фигура Ричарда на мгновение стала размытой, нечеткой. Но практически тут же приобрела прежние очертания. И с моей кухни он никуда не делся.
– Не понял, – протянул снова появившийся император. – Ричард, что происходит?
– Я никуда не уйду, – упрямо поджал губы его сын.
– Но… – опешил император.
– Все, что я знаю – вот эту женщину, – и он кивнул на меня. – Я искал ее. Я шел к ней. Я остаюсь.
И все это так безапелляцонно. С прежними интонациями. Меня почему-то это порадовало.
– Ричард, ты не можешь здесь оставаться, – провозгласил император.
– Не вам это решать, – ответил ему сын.
И лицо у Фредерика стало очень и очень обиженное. Меня это – опять же – сильно порадовало. И развеселило. Мысленно я поаплодировала ненаследному принцу Тигверду.
Император при этом бросил на меня недовольный взгляд. Ричард – решительный. Как будто он в бой шел.
Пока они спорили, я налила себе и Феликсу чаю, выяснила у сына, все ли уроки он сделал на завтра. Съела конфетку, вытерла салфеткой мордочку щенку, в брылях у которого было полно каши…
Император никак не мог смириться с мыслью, что ему кто-то не подчиняется.
– Миледи Вероника, – обратился он ко мне через какое-то время, – да скажите же ему!
– Может, ему действительно надо остаться, пока не полегчает? – тихонько спросил у меня Феликс. – Какой-то он… бездомный.
Мысль мне показалась здравой. По крайней мере, можно было ложиться спать. И обо всем подумать завтра.
Но у Фредерика были другие планы на вечер.
– Мне неловко вас беспокоить, но могу я попросить вас о помощи? – обратился он ко мне снова.
– Какого рода?
– Вы не перенесетесь со мной во дворец?
– Если вы обещаете, что тут же отправите меня домой.
– Хорошо, – недовольно протянул он. – Я обещаю.