– У тебя, мам, странное…
– Оно у меня – правильное. Посмотри на Наташу…
– Как она, кстати?
– Пришла в себя, – тепло улыбнулась мама. – Много пишет.
– И ты мне так ненароком пытаешься объяснить, что у нее вот – горе-печаль, а у меня – так, глупости только?
– Я пытаюсь объяснить, что за своего мужчину надо порвать всех на тряпочки!
– Ты хуже императора Фредерика.
– Ника-Ника… Взрослая же женщина. Многодетная мать – а дурочка…
– Ню-ню! – иронично закатила я глаза.
– Терпеть не могу! – фыркнула мама и удалилась строить мальчишек.
Ха! А то я не знаю… Использую этот прием лет с тринадцати, если надо прервать общение с маменькой.
Отец вообще задерживаться не стал. Посмотрел на меня, улыбнулся. Поцеловал. Спросил:
– С матерью насплетничались?
Дождавшись моего кивка, велел всем выходить строиться. И мы с Ричардом остались одни. Не считая щенка.
– Ника, – качнулся он мне навстречу.
– Ричард, нет, – резко бросила я, злясь на бешеный стук собственного сердца. На то, что щеки полыхнули жаром. И почему рядом с ним я себя ощущаю девчонкой семнадцатилетней?
– Прости. – Ричард привалился спиной к двери, которую только что и запер.
Я отправилась со щенком в свою комнату. Поняла, что Ричард пойдет следом, и смутилась при виде своей незаправленной кровати. Пошла в детскую. Там был его диван…
Кухня.
Ричард по-прежнему стоял в коридоре.
– Скажи мне, а что ты помнишь об империи Тигвердов? – спросила я его.
– Ни-че-го, – донеслось из коридора.
– А из своей жизни?
– Тебя и мальчиков.
– А детство? Или юность?
– Ничего конкретного, но приятных воспоминаний вроде бы нет.
– Ричард, давай отправимся в поместье, где прошло твое детство. Может, что вспомнишь.
– Что-то мне подсказывает, что я туда не хочу, – проскрипел он. Потом долго молчал и добавил: – По-моему, там пепелище.
Я вспомнила, что во время восстания в Западной провинции, которое подавлял милорд Верд, было совершено нападение на его дом. Маму его тогда убили.
Поднялась, подошла, обняла. Прошептала:
– Прости.
– Ника… Это ведь жалость?
– Скорее сочувствие.
Он нахмурился.
– Скажи еще, что оно тебя унижает, – рассердилась я.
И отошла.
– Похоже, я знаю, с кем можно проконсультироваться обо мне, – раздался спокойный голос Ричарда.
– С господином Джоном Адерли, – насмешливо сказала я. – Тоже мне загадка.
– Мы с ним уже виделись.
– А где ты с ним встречался?
– Ты не будешь сердиться, если я скажу, что он приходил сюда, в твою квартиру?
– Не буду, – улыбнулась я. – Странно, что все четверо: и он, и Каталина, и Оливия, и Натан – сюда не переселились. Они переживали за тебя.
– Я не вспомнил их. Но почувствовал, что они очень тепло ко мне относятся. И к тебе тоже. Пойдем в империю? – и он вопросительно посмотрел на меня. – У Джона и спросим, куда бы нам отправиться.