— Господи! — пробормотал Клим, слабея от нахлынувших чувств, и послал в ответ импульс любви и нежности, улыбки и света, ощущение огромных, но добрых баюкающих ладоней. Из-за кустов послышался радостный смех, агуканье и возня: ребенок хотел видеть, кто пришел, и выкарабкивался из люльки, отбиваясь от киба.
Мальгин преодолел оставшиеся двадцать шагов и остановился возле люльки. Вцепившись пухлыми ручонками в края качающегося сооружения, наполовину высунувшись из-под балдахинчика, на него смотрело маленькое улыбающееся розовое существо с громадными голубыми глазищами, с темным пушком на голове, с пунцовыми губками и ямочками на щеках. Оно протянуло ручку и сказало отчетливо:
— Де-да…
Мальгин сглотнул слюну, проговорил пересохшими губами:
— Не деда, а папа…
— Это она меня увидела, — раздался сзади ворчливый голос, и Мальгин-старший вышел из-за деревьев. — Чую, что-то не то, так она со мной не говорит, думаю, может, гость пришел?
Дарья сощурилась, скаля зубки (уже выросли! — машинально отметил Клим), с удовольствием пососала палец, куснула его и произнесла, покачав пальцем:
— Ни-зя… па-па…
Мальгин-старший засмеялся, глядя на остолбеневшего сына, похлопал его по плечу:
— Она схватывает все на лету. Растет не по дням, а по часам. У нас в роду уже были такие… нетерпеныши. Твоя прапрапрабабушка Пелагея была ворожеей, экстрасенсом, как сейчас говорят, так она тоже смышленой росла не по годам. Может, Дарьюшка в нее?
Мальгин послал дочке новый импульс: образ Купавы, поле в росе, туман, река, солнце за лесом, сонная тишина, женский смех и слова: «Доченька моя, кровинушка, травиночка, попей молочка!…»
Дочь замерла, прислушиваясь, распахивая глаза еще больше (ох и ресницы у нее будут!), и вдруг сморщилась и заплакала, почти беззвучно. Киб затряс над ней игрушки, и старик недовольно взглянул на Клима.
— Испугал ты ее чем, что ли? Пошли в дом, позавтракаем.
Мальгин нехотя побрел за отцом, оглядываясь и сдерживая желание вернуться и погладить дочь по головке, покачать на руках и поцеловать в щечки.
Отец поставил на стол на веранде сковороду жареных грибов, вино, чай, малиновое варенье, тосты, кивнул на грибы, выходя:
— Угадай, чего я набрал.
Клим щелкнул ногтем по бутылке «Вычегодского поля», наклейка на которой пестрела двадцатью медалями, и посмотрел на сковороду.
— Рыжики, зонтики, лисички, подосиновики, сыроежки.
— Все? — Отец появился с полотенцем через руку.
Мальгин прислушался к пульсации его пси-фона, стараясь не подать виду — в голове заныл какой-то нерв.
— И говорушки.
Старик сгорбился, махнул рукой с унылым видом сел, жестом приглашая сына сесть напротив.