...Ингрид появилась вовсе не оттуда, откуда он ждал: не из совершенно самостоятельно раздвигающихся, чисто, до полной прозрачности промытых стеклянных дверей, а из какой-то боковой двери.
- Поставила машину в подземный гараж, - догадался с опозданием Павел, - Ну я и дурак, запросто мог пропустить. Значит, эта дверь в подземелье, не мешает запомнить.
Девочка выглядела усталой и огорченной, оно и понятно. Вид у неё не утренний, а скорее вечерний, походка вялая, взгляд отрешенный. Тем не менее Павла заметила, удивленно подняла брови, направилась к нему. И окликать её не пришлось, а он уже был готов...
- Морген, герр Пауль, - произнесла она нерешительно, остановившись перед столиком. Сесть ей было некуда, но Павел, улыбнувшись и кивнув как можно приветливее, перекатил второе кресло, стоявшее по соседству, и она присела на краешек.
- Кофе? - предложил он, - Сигарету?
- Я не курю, спасибо, - отозвалась она, - И кофе не надо, я позавтракала в Пальме.
- Ты была у Антонио? В полиции?
Девочка чуть нахмурилась:
- Ездила в аэропорт, в здешних кассах не нашлось билета на сегодняшний рейс.
- Вы сегодня улетаете?
- Я одна, мама остается. Впрочем, не знаю... Пожалуй, выпью кофе. Не беспокойтесь, я сама...
Павел не успел ей помешать: она поднялась, направилась к бару, по пути обернулась:
- А вам взять?
- Нет, спасибо.
Глядя ей вслед, Павел подумал, что и ей кофе не хочется, просто тянет время, чтобы не возвращаться к себе, оттянуть хоть на недолго встречу с матерью, тяжелый разговор. Маргарита наверняка не знает еще, что дочка собралась уезжать. И она не желает говорить об Антонио. А Маргарита уверена, что именно к Антонио девочка кинулась с утра. Что ж, её ждет сюрприз, и вряд ли этот сюрприз ей приятен... Если, конечно, та говорит правду...
Вернулась Ингрид с чашкой кофе и маленькой пачкой печенья, - а сказала, что позавтракала...
- Ты возвращаешься домой, в Мюнхен?
- Домой в Дюссельдорф, - поправила она, прихлебывая кофе.
Павел усомнился, правильно ли он её понял, ведь его немецкий так себе, сильно хромает. В детстве, когда Гизела пыталась говорить с ним по-немецки, он бунтовал. Да и ее-то язык был "кухонный", далекий от того, на котором говорят в Германии...
- Я не понял - твоя мама говорила, что вы живете в Мюнхене...
- Это она там живет. А я с отцом и его женой в Дюссельдорфе. В Мюнхене только на каникулах.
Вот это новость! Что же было правдой из того, что наговорила ему Маргарита? Впрочем, она и не утверждала, будто живет вместе с дочерью, сказала только, что отец Ингрид - Макс. А может, даже и этого не говорила...