Лекарка завозилась, пытаясь сесть. Но тут же передумала. Голова отдалась такой чугунной болью, что немедленно захотелось её открутить. Ну, или, по крайней мере, не поднимать.
— А где Ю? — поинтересовалась ведунья негромко, укладываясь обратно.
Голос она понизила специально, давая лорду шанс сделать вид, что он не расслышал.
— Охотится, — рогатый шевельнулся, но поворачиваться к ней не стал.
— Ночью? — усомнилась Арха.
Её познания о выживании в лесу были минимальными. Но идея ночной охоты все же показалась несколько странной.
— У грахов свои секреты, — пожал плечами Дан.
— М-да, мир действительно меняется. Раньше, вроде, считалось, что добытчиком должен быть мужчина, — ведунья перевернулась на спину, уставившись в усыпанное блесками звёзд небо.
«Правильно, язви, — грустно вздохнул её голос разума. — А то ещё и пореви. Нет бы пнуть хорошенько…».
— Все может быть, — не стал спорить неожиданно покладистый лорд. — В охоте я действительно не силен. Только не надо ёрничать по поводу демонических инстинктов, ладно?
Теперь уже ведунья пожала плечами. Собственно, она и не собиралась. Молчание разлилось по поляне, как чернила. Но оно было гораздо уместнее разговоров. Наверное, потому, что сказать было нечего? В тишине, разбавленной только потрескиванием костра и осторожным шорохом ветра в ветках деревьев, было даже что-то уютное.
Но Дан все-таки не выдержал.
— Я понимаю, что ты никогда меня не простишь, — заговорил он, кажется, с огнём, — но я должен…
— Что? — уточнила Арха, так и не дождавшись продолжения.
— Принести свои извинения, — нехотя, как будто против воли, процедил демон.
— Да ну? — изумилась ведунья. — Вот это неожиданность. По правде говоря, я слышала от тебя извинения только один раз. Когда ты их Тхия приносил за моё поведение. И то мне тогда показалось, что это ваши лордские заморочки, а не искренность.
Рогатый молчал, не спеша ей отвечать.
— Ладно, — смилостивилась ведунья. — За что хоть прощение-то ваша милость просит?
— Я едва не ударил тебя.
Это было сказано ещё тише и с ещё большим нежеланием, чем предыдущая фраза. Лекарка снова перевернулась на бок, глядя на хаш-эда. Честно говоря, вот теперь его вид её пугал. Лицо у демона напряглось, кожа натянулась на скулах, лоб влажно поблёскивал. Кажется, он был недалёк от истинного облика.
— Ты любого бы тогда ударил, кто под руку попался. Мне самой надо соображать, куда лезть не стоит.
Арха тоже говорила тихо, почти шептала. Не от страха, а… Да, что там, Тьма все побери! Ей было нестерпимо, так, что сердце саднило, жалко демона.