Все великаны, что были на площадке, в данный момент с энтузиазмом отжимались. И впереди гигантов, неожиданно воспылавших любовью к физическим упражнениям, трудились тёщи лорда. Сам же мессир Сареш, как какой-нибудь Призрак закутанный до босых пяток в меховой плащ, прохаживался перед группой, что-то им втолковывая. А за Воплощением Тьмы по пятам следовал, помахивая прутиком, сын Бога. Видимо, высматривая тех, кому вздумается отлынивать.
Судя по постной и надменной физиономии лорда, содержание этого «чего-то» было крайне занудно. И, наверное, грахи страдали не столько от негаданной разминки, сколько от арифедских нравоучений. Отжимания-то им давались без всякого труда. Впрочем, зная настойчивость ректора, приходилось верить, что он сумеет замордовать даже северных воителей.
— … времена меняются. И каждое существо, почитающее себя прогрессивным, должно меняться вместе с ними. Демонам и бесам, страдающим косностью мышления нет места в новом, строящемся у нас на глазах мире. Конечно, мы обязаны держаться своих корней и чтить обычаи, завещанные предками. Но это не значит, что нельзя менять систему в целом. Нам нужно и должно ломать стереотипы, дабы… — донёсся вместе с ветром скучливый голос ректора.
К невероятному счастью Архи, обрывок лекции как донёсся до неё, так и унёсся прочь.
А чуть в стороне от дома, рядом с которым ведунья очнулась, каменным изваянием стояли хаш-эд с шавером.
«Мне кажется, табличка „Я и мой пёс“ у них под ногами смотрелась бы вполне органично!» — съязвил внутренний голос.
В принципе, ведунья не могла с ним не согласиться. Единственное, что слово «кот» больше соответствовало действительности. Но «пес» в данном случае подходило сильнее. Потому что Ирраш присел на корточки рядом со стоящим Даном. А поскольку оба тоже облачились в меха на голое тело, то и вид у них был соответствующий.
И если бы речь шла о ком-нибудь другом, то Арха бы поклялась, будто морда у шавера выглядела смущённой. Если не сказать сконфуженной. Но поскольку речь шла об Ирраше, то стоило просто сказать, что мина у него была странная. А вот рогатый олицетворял самого себя — до крайней степени мрачного лорда.
— Не-а, — покачала головой Арха, — даже не надейтесь.
— На что? — буркнуло Его лордство.
— С криками не побегу, визжать не собираюсь, в обмороки падать… — тут ведунье пришлось осечься, но правильная формулировка все равно была найдена, — … больше падать не буду. Это я просто от неожиданности.
Ирраш досадливо сплюнул. Видимо, надежда в темной душе шавера все-таки теплилась. Зато в слова лекарки он поверил сразу, в отличие от хаш-эда. Арха тяжело вздохнула. Честно говоря, уговаривать упрямого лорда, что он ей нужен таким, какой есть, начинало надоедать.