Я представила себе сухого жилистого Гию Шалвовича с нервным смуглым, отчетливо восточным лицом и цепким взглядом, с длинными костлявыми пальцами, которыми он так неприятно барабанил иногда по столу, задумчиво сощурившись. В принципе, лицо его не было противным, кому-то, наверное, могло бы показаться даже симпатичным. Но я-то знала, насколько это ложное впечатление! Дадиани был отталкивающим и опасным человеком, в том не стоило сомневаться. Ошибаться я не могла – у меня был очень точный камертон, и камертон этот изобличал абсолютную фальшь: Дадиани совершенно – категорически! – не был похож на моего папу.
Моего нового шефа Колосова в компании уважали, и с ним оказалось совсем не трудно ладить. Была, однако, и у него своя слабость. Игоря Александровича отличало безусловное пристрастие к юным девушкам модельной внешности. И такие девушки всегда при нем состояли. То его видели в кафе с длинноволосой длинноногой красоткой студенческого возраста. То где-то на корпоративе он засветился с другой прелестницей предпочитаемых кондиций… Достаточно было взглянуть на его двадцатилетнюю секретаршу Аллочку, на то, как ревниво она за ним присматривала, – и становилось понятно, что не только этим недоступным для большинства мужчин юным феям было что предложить не очень молодому дядечке, но и сам дядечка их явно чем-то привлекал. Конечно, как коммерческий директор большой компании, Колосов имел солидный высокооплачиваемый статус. Но, судя по частым истерикам Аллочки, зорко выискивающей соперниц, было в нем и еще что-то, вполне неотразимое.
С шефом у меня сразу установился хороший рабочий контакт. Чего не скажешь о Гие Шалвовиче, который заступил на должность зама почти одновременно с моим водворением в штабе Колосова. Удивительное дело – непосредственный начальник меня не контролировал, а только помогал; обещанную с самого начала свободу действий я вроде бы получила. Но этот невыносимый Дадиани лез во все дыры, бесцеремонно совал нос в мои дела, придирался к ошибкам и словно шел по следу. Если раньше мне казалось, что он бьется за место начальника группы, которое тогда занимала я, и, как говорится, в этом не было ничего личного, то теперь в его настойчивом присмотре виделась именно личная неприязнь. Ну не нравилась я ему! Да и сам он меня ужасно раздражал.
Зато с Колосовым общаться было удовольствием. Мы отлично понимали друг друга. И даже слегка друг с другом флиртовали. Перемигивались, перешучивались, слегка кокетничали. При этом иллюзий на его счет я не питала никаких, понимая, что как минимум не в его вкусе. Но меня это совсем не огорчало. Тему мужчин я вообще для себя закрыла. Хотя Колосов по фактуре и по юмору напоминал моего папу, с некоторых пор я боялась мужчин и не верила им. Сам же папа разъяснил, насколько мужская природа отвратительнее, чем я предполагала… И не нужно мне было теперь ничего: ни хорошего начала – ни ужасного конца.