В зале прозвучал сдавленный смешок, а кто-то нетерпеливо кашлянул.
– И в этот раз все по-другому. Наверное, потому что Дракон уходит. И я столкнулся с тем, что есть люди, которые угрожают нашей стране. Вы знаете, что сейчас идут какие-то. – Федор попробовал подобрать подходящее определение, и ему это удалось, – вандальные дозвоны. И что спецслужбы уже накрыли два call-центра. В общем, я столкнулся с тем, кто их нанимает и все организует.
Федор стих, чтобы перевести дыхание. Зал напряженно слушал.
– Есть группа людей, которая разрушает язык, чтобы люди не могли нормально общаться. Уже есть первые жертвы.
– Я вижу, – сказал кто-то из зала. Его поддержал легкий смешок кого-то с задних рядов.
– Нет, я не про себя. хотя.
Федор чувствовал, как в нем пробуждается злоба на то, что он не может простые идеи выразить простым языком. В каком-то смысле он злился и на себя, на свою ограниченность, на самонадеянность, на то, что переоценил свои силы и на то, что не тренировал речь у зеркала. Глянув в блокнот и вспомнив главное, он продолжил.
– Есть группа людей, которая никак себя не называет. Они поставили цель разрушить русский язык и русскую цивилизацию, потому что цивилизация – это язык. И только языки с высокой долей абстракции способны быть пригодными для того, чтобы строить империи. И они делают все, чтобы уничтожить нашу цивилизацию.
Один из журналистов захлопнул свой планшетный компьютер, встал и тихо вышел из зала, двое других начали собираться. Еще один спросил, не поднимая руки:
– План Даллеса что ли?
Об этой известной советской подделке Федор слышал от своего брата, который, крайне уверенный в ее истинности, даже вывешивал цитаты о планах уничтожения русских даже на кухне и в туалете, за что мать его всегда ругала. Мать, всполохом загоревшаяся в его памяти, спутала все мысли, и Стрельцов снова уперся носом в блокнот, чтобы изъят из него свое сообщение.
– Нет, не план Даллеса. Они прячутся, так как не хотят быть обнаруженными. Для этого не используют никаких имен, никаких знаков, и даже никак себя не называют, пока ты не будешь посвящен в их круг.
– Масоны что ли? – спросил с легкой издевкой журналистка справа.
– Да нет же. Они, – он снова принялся перебирать слова, чтобы хоть как-то определить их род деятельности.
– Тогда может быть блоггеры Пентагона? – поддержал кто-то еще.
– Скорее вежливые люди, – добавила сидящая рядом с ними девушка, вспомнив эпизод десятилетней давности.
– Не совсем. – произнес Федор, – они. – Он не придумал ничего лучше, чем сказать самое близкое, что пришло в голову: – Лингвисты.