Что произносила в этот момент Елена Серебренникова, держа замерзающими пальцами микрофон, он не слушал. Только стекло опустил до одной пятой, чтобы лучше разглядеть без посредников ее продажный образ.
– Ради этого мы сюда и ехали, – пояснил Горчаков.
– Вы ее знали?
– Да, приходила ко мне незадолго до тебя. Правда, с другими целями.
Стрельцов рванул ручку двери, и когда замок щелкнул, не торопясь приоткрыл дверь салона.
– Что вы будете делать?
– Решу в процессе.
– Не натворите глупостей, – предупредил Горчаков.
– Постараюсь.
Федор ждал каких-то слов в ответ, но ничего не услышал. Оторвав взгляд от сцены, он вернулся своим вниманием к человеку в светлом свитере. Тот улыбался краем губ, насмешливо разглядывая толпу, что собралась в этот морозный день, а потом ехидно перевел взгляд на Стрельцова и сделал такое выражение лица, словно они вдвоем знали что-то такое, чего не знал никто другой, и оба это понимали.
– «Постараюсь» – лишь специальное слово, которое означает то, что в нашем языке нельзя контролировать реальность, – прокомментировал Горчаков. – Отсюда всякие «попробую», «как получится», «собираюсь». Все происходит само собой, а вы вроде как и ни при чем. Пока вы находитесь в этой ловушке языка, вам никогда не выбраться на те уровни, на которых реальность меняется. A fortiori на те уровни, где действуют они, – он кивнул куда-то в сторону, явно намекая на лингвистов-радикалов, хотя и в той стороне тоже толпились юные воротиловцы в желто-золотых куртках.
Не отвечая, Федор вылез из автомобиля, кивнул на прощание и захлопнул дверцу.
Он понятия не имел что делать, но решил, что самое умное сейчас – пробиться к сцене и прекратить весь этот цирк. Если не получилось на пресс-конференции, то тут точно должно что-то путное выйти. Где-то в глубине его сознания еще маячила преграда в виде идеи о городе-автомате, который не простит ему такое вмешательство, но он прилагал героические усилия по самообману, чтобы заставить внутренний голос стихнуть.
Неторопливо, раздвигая руками толпы собравшихся, он просочился к центру людской массы и уже было оказался на том расстоянии, на каком его заметит Серебренникова, как кто-то дернул его за рукав и настойчиво потянул обратно.
– Ты привлекаешь слишком много внимания! – послышался знакомый голос.
Стрельцов повернулся. Перед ним в желто-золотой куртке стоял Денис Мешков.
Не зомби, не мертвый, и вполне себе даже живой. В одной руке он держал синюю папку с бумагами, в другой – вторую куртку с надписью «Game over».
– ТЫ??
– Внешность очень заметная. – Мешков жестом показал на темный свитер Стрельцова. – Надень это. – Он протянул Федору золотую куртку.