– Почему ты думаешь, я должен отдать побрякушку? – ухмыльнулся между тем Ратмир.
– У меня оружия больше… – дружелюбно оповестил противник.
В резко вскинутых руках блеснули два самострела с длинными гладкими стволами, направленные в грудь Ратмира.
– А еще я точно знаю, у кого находится второе украшение! – в голосе противника просквозило торжество.
– Сомневаюсь, – Ратмир ехидно сощурился.
Противник повел плечами, и капюшон упал, открывая коротко стриженую голову, серые знакомые глаза блестели шальным азартом. Никогда я не видела такой чужой кривой ухмылки, в какую изогнулись губы Богдана…
С мощным толчком я вернулась в свое тело. Перед расплывавшимся взором проявились обеспокоенные склоненные лица Дока и Стрижа. Через равномерный звон в ушах доносились их голоса:
– Веда, очнись! Все хорошо? – горячая ладонь осторожно похлопала по бескровным щекам, и я попыталась отмахнуться. Жар аггела сейчас раздражал.
Меня трясло от потрясения и сквозняка, струившегося из-под входной двери из холодного коридора. Стриж осторожно помог мне сесть, поддерживая за спину, и непроизвольно я прижала колени к подбородку, крепко обняв их дрожащими руками.
– Ведушка, ты как? – Док обеспокоено присел рядом, пытаясь подсунуть мне под нос резко пахнущую тряпочку.
– На Ратмира напали, – выдохнула я, едва сдерживая всхлипы, и брезгливо оттолкнула руку профессора с лоскутом, пропитанным в зловонном составе.
– Ты о чем? – опешил от моего заявления Стриж и испуганно переглянулся с остолбеневшим лекарем. Судя по их вытянувшимся физиономиям, оба подозревали меня в буйном помешательстве.
– Я уверена! – пробормотала я, тщательно сглатывая горький комок. – На него напали!
– Кто?! – парень недоуменно заглядывал мне в глаза, выискивая признаки сумасшествия.
Лихорадочные мысли затанцевали в горящей голове. Он спрашивает кто? Кто?! Человек, которому я доверяла больше всех на этом свете! Тот, кто всегда присматривал за мной, кто был рядом с самого моего рождения. Самый близкий человек, которому я, последняя дурища, звонила в течение двух дней и рассказывала о навалившихся неприятностях и браслете. Тот, кто, не колеблясь, предал меня и пытался убить из-за проклятого украшения! Мой родной брат…
– Не знаю, – пробормотала я, едва шевеля губами, и непроизвольно отвела глаза, уставившись в пол. – Я, правда, не знаю его…