Виталий Гинзбург, Игорь Тамм (Губарев) - страница 44

Что греха таить, некоторые люди склонны считать Гинзбурга чуть ли не «воинствующим атеистом», то есть человеком, который использует те же самые методы, что и большевики. Сам ученый понимает, что его публичные высказывания об опасности религии могут вызывать такие ассоциации. Именно поэтому в каждом своем выступлении, касающемся православия или, к примеру, энциклики Папы Иоанна Павла II, он обязательно подчеркивает, что не «покушается» на право каждого человека верить в Бога или быть атеистом.

В гостях у В. В. Путина.

Кстати, в комментариях к энциклике «Вера и разум» (по-моему, Гинзбург был первым и единственным человеком в нашей стране, который публично познакомил очень многих людей с этим документом!) есть любопытное замечание, которое четко характеризует характер и образ мышления Гинзбурга. Он, в частности, замечает:

«Позволю себе сделать замечания к этой энциклике, или скорее в связи с ней, хотя и являюсь дилетантом в философии и тем более в религиоведении. Однако отношение к дилетантам существенно зависит от области, в которой они подвизаются. Так, за 60 лет профессиональной работы как физика я ни одного раза не столкнулся с тем, чтобы в бесчисленных предложениях любителей физики, выдвигающих свои гипотезы о строении материи или пространства – времени, содержалось что-либо ценное. Конечно, не боги горшки обжигают, а физики-профессионалы – не какие-то небожители. Просто в наши дни передний фронт физики ушел далеко вперед и оказался отделенным от человека со средним образованием или от инженера широкой полосой, заминированной огромным фактическим материалом и математическими формулами. На преодоление этой полосы нужны годы труда даже для людей с большими способностями. Для толкования и исследования исторических или богословских текстов также нужно предварительно затратить немало сил. Вместе с тем, как я убежден, каждый образованный человек может (и даже должен!) выработать собственное мнение о разуме и вере, атеизме и религии. Быть может, сказанное очевидно, но я боюсь упреков в том, что занялся не своим делом. Впрочем, занялся только под давлением обстоятельств».

Теперь пора, кажется, определить характер тех самых «обстоятельств». Это тотальное наступление религии на общество, и полное молчание всех бывших атеистов (кстати, воинственных!). И академик Гинзбург вынужден вступать в дискуссии, даже в тех случаях, когда те или иные высказывания Папы Римского кажутся ему сомнительными.

Вызов брошен – вызов принят!

Впервые в истории Российской академии наук на общем собрании раздался свист. Он свидетельствовал о полном несогласии с тем, что говорил министр образования и науки. Более того, в этом свисте слышался и упрек, и пренебрежение, и осуждение того, что звучало с высокой трибуны.