Впрочем, Габриэле он ничего об этом не сказал.
– Тебе нужно время, – негромко проговорил он. – Время, чтобы успокоиться и залечить свои раны. Того, что ты уже пережила, хватило бы на десять жизней, и, прежде чем начинать жить сначала, тебе просто необходимо найти ответы на свои вопросы и расставить все точки над «и».
– Я надеюсь, что мне в этом поможет работа над рассказами, – ответила Габриэла. – Когда пишешь – легче разобраться в своих собственных чувствах. Мне трудно сейчас все объяснить, но… Профессор Томас, о котором я рассказывала, открыл мне новый путь, о существовании которого я прежде даже не подозревала. Этот путь… он ведет в мою собственную память и в мою душу – туда, где осталось что-то недовысказанное, недорешенное. Именно так я сумею в конце концов разобраться и с собой, и со всем, что со мной было. Только потом я смогу говорить со всем миром как настоящая писательница, которая не выдумывает сюжеты, а живет ими.
– Я, конечно, не писатель и ничего в этом не понимаю, – усмехнулся Питер, – но мне кажется, что ты всегда знала, где находится этот путь, и интуитивно, ощупью уже шла по нему. Профессор только ярче осветил его для тебя и, возможно, предсказал самые крутые участки и самые опасные повороты. В одном ты права: никто не сможет пройти этот путь за тебя…
Габриэла хотела что-то сказать, но в этот момент в палату заглянула дежурная сестра, которая разыскивала Питера. В больницу только что привезли подростка, которого сбила неизвестная машина.
– О господи!.. – воскликнул Питер и вскочил. Он готов был разговаривать с Габриэлой хоть до утра, но в данном случае ничего поделать было нельзя. Питер был врачом, и его работа состояла в том, чтобы спасать чужие жизни. И, попрощавшись с Габриэлой, он бегом выбежал из палаты.
После того как дверь за ним закрылась, Габриэла еще долго лежала без сна, думая о Питере и удивляясь себе. Она еще ни с кем не разговаривала так откровенно, и теперь он знал всю ее историю. И, как ни странно, Габриэла нисколько об этом не жалела.
Через три часа Питер вернулся. Он тихо зашел в палату, но Габриэла крепко спала, и Питер только молча постоял рядом с ней несколько минут. Потом он ушел в свой чуланчик и улегся там на походную кровать. Питер очень устал, но заснуть долго не мог: он вспоминал все, что рассказала ему Габриэла, и удивлялся, как человек может перенести столько боли и разочарований. Главное, чего Питер никак не мог понять, это почему в мире никак нельзя обойтись без страданий. Он не знал, что тот же самый вопрос задавала себе и Габриэла, но ответа на него не знал, наверное, никто на земле.