Виконт поцеловал мне руку и ушел все-таки обиженный.
— Пошли, — велел граф, махнув рукой в сторону кабинета, — и начинай рассказывать. С какой это радости тебя понесло внезапно к демонам на рога?
Кабинет папин — мертвячьи уютное место. Я утонула в большом кожаном кресле, наконец-то хоть немного расслабляясь. В камине потрескивали дрова, а за окном заухала ночная птица. Странно, но оказавшись дома вместо того, чтобы реветь, я совершенно успокоилась.
Я вполне связно рассказала про Леонарда, про Дэвлина, про контрразведку, про задание на выбор и про парней Хрипатого. Отец сначала налил мне крепкой настойки и заставил выпить. Потом пообещал убить эту гадину, Мореля.
— Поэтому я сочла, что поездка — самое лучшее, что я могу сейчас сделать. Не поднимай шум, он сам отстанет, когда поймет, что меня тут нет.
— Да как ты такое можешь говорить?! Моей дочери устраивают такое…
— У тебя их еще две. Обозленный идиот, общающийся по службе со всякой швалью — это лишние проблемы.
— Ты пей, давай, как о собственной семье позаботиться, я как-нибудь сам решу.
Он задумчиво посмотрел на меня. Самое забавное в общении с батей — никогда не знаешь, в какую именно сторону шестеренки в его голове закрутятся в данный момент.
— А ты ж у меня молодец! — с чудной логикой выдал он. — Сожгла двоих? Остальных усыпила. Мощь!
Кажется, эта мысль его обрадовала больше, чем расстроили все предыдущие, он даже принялся потирать ладони. Потрясающе. Я убила двоих, а он поит меня крепким алкоголем и радуется, что я смогла за себя постоять. Впрочем, у него на счету полно дуэлей в молодости, служба в гвардии и еще много незадокументированных приключений, я думаю. Он гораздо проще к этому относится. А вот почему я не в истерике? Будто все не на самом деле. Похоже на сон какой-то. Кошмарный сюрреалистический сон. Полагаю, что мне остается только довериться судьбе, которая так кстати уносит меня из столицы. А там будь, что будет.
— Так, арбалет у тебя есть. А хочешь, я тебе пару метательных кинжалов с собой подберу? Ник если что, рядом опять же будет.
— Пап, я не на войну, я считай, на курорт…
— Ты это… Не сбивай отца с мысли!
— Молчу-молчу, — он был такой милый, большой, бородатый и шумный, что я разулыбалась. Да, это — мой папа.
Отец быстро сбегал в свою оружейную в подвал и вернулся с ножами.
— Револьвер хочешь?
— Да ты с ума сошел! Я им пользоваться не умею!
Внезапно, он остановился, хлопнув себя по лбу, будто вспомнив о чем-то.
— Боги светлые! Купер, ну конечно!
Отец бросил ножи и увлеченно начал листать какую-то толстенную книгу, извлеченную с полки, а после принялся тыкать ее мне под нос: