Она жадно схватила пальцами его член и торопливо погрузила в себя.
Каблуки ее туфель царапали ему кожу на спине, но он не замечал этого.
– Смотри на меня, смотри на меня, – твердила она.
Но Максим и сам не мог отвести от нее обожающего взгляда.
Ее лицо исказилось, словно от страха.
– Смотри же на меня! Я кончаю!
А потом, все еще с широко распахнутыми глазами, испустила громкий крик.
– Как ты считаешь, таких людей, как мы, много?
– Каких?
– Таких же порочных.
Он поднял голову, лежавшую на ее животе, и лукаво улыбнулся.
– Нет, таких счастливых очень мало.
Она посмотрела на его тело, свернувшееся клубком у нее между ног.
– Я любуюсь тобой, – сказала Лидия. – Ты так ладен, строен и силен. Ты – само совершенство. Посмотри, какой плоский у тебя живот, какие узкие и точеные мужские бедра.
Потом провела пальцем по его переносице.
– И у тебя лицо князя.
– Я – простой крестьянин.
– Только не когда обнажен. – Ей пришли на ум странные мысли. – Знаешь, до встречи с тобой я испытывала любопытство к строению мужского тела, но делала вид, что это меня не волнует. Лгала даже себе самой. А потом появился ты, и я поняла, что мне не надо больше притворяться.
Он провел языком по внутренней стороне ее бедра.
Она содрогнулась от удовольствия.
– Ты так делал другим девушкам?
– Нет.
– Так ты тоже притворялся равнодушным к этому?
– Нет, никогда.
– А вот это я поняла сразу. В твоем облике есть что-то дикое, необузданное, как в животном. Ты не станешь никому подчиняться и всегда делаешь то, чего тебе на самом деле хочется.
– По правде говоря, я никогда прежде не встречал девушки, которая позволила бы мне это.
– Но им ведь этого хотелось! Любой из нас было бы приятно лечь с тобой в постель.
– Почему же? – Он знал ответ, но хотел потешить свое самолюбие.
– Потому что у тебя жестокое лицо, но такие добрые глаза.
– Это мои глаза заставили тебя ответить на поцелуй в книжной лавке?
– Меня ничто не заставляло – у меня не было выбора.
– Но ты могла поднять крик после того, как тебя поцеловал совершенно незнакомый мужчина.
– Все, чего мне хотелось после нашего первого поцелуя, – это повторить его.
– Вероятно, мне сразу удалось почувствовать, какая ты на самом деле.
Теперь настала ее очередь усладить свой эгоизм.
– И какая же я на самом деле?
– Холодная, как лед снаружи, но с адским пламенем внутри.
Она невольно хихикнула.
– Из меня вышла бы хорошая актриса. В Петербурге все считают меня недотрогой. Ставят в пример другим девушкам как образец добродетели. А теперь, когда я познала всю свою истинную порочность, приходится прилагать особые усилия, чтобы притворяться.