«— Гитара страсти…Умопомрачительный для всех мужчин музыкальный инструмент! Особенно если в таком виде, да ещё и на каблуках с причёской…»
Марианна скорчила недовольную гримасу.
— Нарциссизм… В чистом виде… — сказала она про себя наигранно брезгливо. — После отмытия в ванне… Который совершенно не с кем хоть немного разбавить без большого для него вреда…
«— Мужчины с этим всем и прочим должны разбираться, подружка. А не ты сама…»
Марианна горько вздохнула.
— Жалко! Тошно!.. Старалась, старалась смолоду, и опять всё это ухоженное хозяйство достанется, кому попало, как уже было! После него, невероятного, но недоступного и недостижимого, даже и без него, все прочие мужчины станут для меня уже именно таковыми! А он никогда не увидит меня вот такой, как сейчас! Ждущей Вечность, и зовущей из Бесконечности… С телом, созданным не только для Любви и Страсти, но и материнства… Зачем затравливать до смерти уже отравленные души и тела?..
«— А если всё-таки показаться ему однажды именно в таком виде?.. Ты же знаешь, подружка, мужики от этого сильно заводятся… Он тоже гарантированно запустится, и, может быть, в этом угаре совершит так нужную вам обоим научно-техническую революцию! Да он же проломит любую стену одним своим либидо!!!»
— Нет, он первым делом решит, что я нимфоманка?! — Марианна брезгливо поморщилась. — Как и другие женщины его мира. Под каким соусом стриптизировать, подруга? Если хочешь мои физические прелести, разламывай все свои научные сложности?!. Это же провокация! Это удар ниже пояса! Зачем намекать на то, что в данный момент недоступно? Нет, я не хочу, чтобы у него от неудовлетворимого вожделения затряслись руки, и он побежал утешаться к старой подружке, или какой-нибудь другой своей пассии. Пусть, если хочет, сам фантазирует до уровня собственного творческого и производительного Вдохновения…
«— А может, он весь такой из себя лишь потому, что тебя нельзя было сразу взять в охапку — и в спальню?..»
— Возможно и такое… Он — житель своего мира, и живёт по его правилам. Но то, что я для него недоступна, может что-то изменить в его душе, и в его отношении ко мне. Мне кажется, я привлекаю его своим контрастом, своей самостью, резко отличающейся от всего того, что они привык, и, похоже, уже устал видеть у себя… Я на то надеюсь, и я на это работаю. Даже там, у него. Ты же знаешь, подруга, я это умею. Не навязывая, а намекая… Пусть всё это всего лишь игра, которая может завтра закончиться обоюдным проигрышем, но мы после неё оба будем уже другими…
«— Мазохизм — в генезисе своего садизма… Не надорвись сама, подружка, и не взорви его… Зазря не взорви… А если во утешение просто найти себе здесь банального и ненасытного любовника, который высосет тебя до донышка и последней капельки, чтобы забыла и забылась?..»