Забегая несколько вперед, следует отметить, что желание ЦРУ прикрыть своего ценного агента, сыгравшего значительную роль в изучении Огородника и осуществлении к нему вербовочного, подхода, вполне объяснимо. Но зачем же так беспардонно и примитивно врать? Тем более не исключая того, что книгу П. Эрли будут читать не только в США, но и в России.
Даже не обладая достаточным чувством юмора, трудно не рассмеяться, читая эти «откровения», которые, чтобы каждый смог сам убедиться, что они собою представляют, привожу дословно:
«— Я беременна! — доносился с магнитной ленты голос кричавшей на испанском женщины.
— Я позабочусь о тебе, не беспокойся, — отвечал ей мужчина на плохом испанском с сильным русским акцентом.
Такие разговоры обычно не интересуют офицеров колумбийской спецслужбы, известной под аббревиатурой ДАСС, но, когда был записан этот короткий разговор по телефону, они решили провести расследование. Женщина звонила из Мадрида и разговаривала с кем-то из сотрудников советского посольства в Боготе. Он сказал, что не может свободно говорить по телефону в посольстве, и предложил ей позвонить ему по номеру ближайшего к посольству телефона-автомата.
Позднее агенты ДАСС увидели, как Александр Дмитриевич Огородник осторожно приблизился к автомату, из которого раздавались звонки. Разговор подтвердил их предположение. Огородник находился в интимных отношениях с Пилар Санчес (имя вымышленное. — Примеч. Пита Эрли), колумбийкой, гостившей у родственников в Испании. Вскоре после возвращения Санчес домой два агента ДАСС потребовали, чтобы она представила их Огороднику. Если она и русский откажутся от сотрудничества, сведения об их связи будут разглашены, Санчес подвергнется унижениям, а Огородника отзовут в Москву. Санчес согласилась сотрудничать, но Огородник заартачился. Он сказал, что будет иметь дело только с ЦРУ. Спустя две недели Огородник и оперативный офицер ЦРУ встретились в баре делового центра Боготы.
Русский согласился шпионить на управление. В ответ ЦРУ обещало оплатить расходы Санчес на рождение ребенка, поселить ее с новорожденным в Испании и дать деньги, достаточные для открытия центра по уходу за детьми. (Пилар и ее дочь все еще руководят работой этого центра. — Примеч. Пита Эрли)».
Этот опус не выдерживает никакой критики. Во-первых, трудно себе представить женщину в возрасте Пилар Суарес Баркала (это настоящее имя Санчес. — И. П.), у которой Огородник был разве что лишь первым мужчиной из русских, имеющей достаточный жизненный опыт, чтобы устраивать настоящую истерику по поводу беременности и пойти на столь опрометчивый шаг— позвонить своему любовнику в советское посольство, почти наверняка зная, что это может стать достоянием гласности и заинтересовать советские спецслужбы. Во-вторых, Пилар была не колумбийкой, а испанкой, к тому же дочерью богатых родителей, проживающих в Испании, так что она, рассчитывая на их поддержку, могла бы и не паниковать в данной ситуации. В-третьих, логичны ли действия Пилар, в действительности умной и образованной женщины, ставить под удар любимого ею человека, помощи от которого она ожидала?