Саня Дырочкин — человек общественный (Ласкин) - страница 88
А вокруг такие радостные, совершенно счастливые лица. Юрий Петрович смеётся, жмёт руку Таткиной бабушке, что-то доброе говорит ей. Мама стоит около Татки, обнимает её за плечи. А в это время Зинаида Сергеевна пытается Татку отобрать у моей мамы и тоже обнять покрепче. Настроение у всех такое, что если бы Барсик и Мотька заглянули в зал, то они обязательно бы помирились.
А Полина Герасимовна вдруг признаётся, что Василий Иванович в последнее время стал такой хороший, что она от счастья и ног не чует. «Так и летаю от плиты к плите на своей кухне, — говорит она. — А благодарностями просто засыпали всю нашу книгу жалоб!»
Василий Иванович застенчиво машет рукой и бурчит:
— Да будет тебе хвастаться, Поля. Прочти лучше стихи, которые тебе пишут посетители в книгу…
— Прочтите, прочтите! — умоляют гости.
Полина Герасимовна краснеет, но её выручает Юлька.
— Я помню! — кричит она и читает:
Все смеются и аплодируют Юльке, а мой папа обещает обязательно пообедать в столовой Полины Герасимовны.
— Милости просим! — приглашает она всех. — А пока отведайте пирогов здесь!..
Севка подмигивает мне, я — Севке.
На улице все долго не могут распрощаться друг с другом. Ещё бы! Распрощаться — это закончить праздник. Продолжаю слышать «спасибо», «прекрасно», «какая Таточка умница!», «какие молодцы вы, ребята!».
Мы скромно принимаем поздравления, в конце концов, какая у нас особая заслуга?!
И тут Василий Иваныч неожиданно восклицает:
— Дорогие родители! Я хотел бы на завтра пригласить мужскую половину звёздочки в нашу замечательную образцовую баню, поверьте, это тоже будет полезное для их здоровья дело…
Все замолкают. Мама, чувствую, не очень довольна. Бабушка Байкина тоже.
— Зачем же в баню, — решается возразить она, — когда есть ванны?!
— Но как вы можете сравнивать, Екатерина Константиновна?! — возмущается Василий Иванович. — Баня — это рай! А ванна — всё равно что большая суповая кастрюля! Так что вы, пожалуйста, меня не обижайте!
Родители замолкают. Никто не хочет огорчать лучшего банщика района.
В назначенный час собрались мы трое: Севка, я и Федя. Не пришёл Мишка Фешин, его всё-таки не отпустили.
Конечно, жалко, но ничего, как говорят, не попишешь.
Сразу же направились к бане, в старинный кирпичный дом напротив рыбного магазина. Федя почувствовал себя главным — баня была для него невнове. Он проверил общую нашу готовность.
— Мыло, надеюсь, взяли?! — спрашивал он очень строго. — А мочалки?!
Мы были вполне готовы.
Василий Иванович встретил нас в белом халате, как доктор. Правда, тапочки у него были на босу ногу.