Бух развернулся ко мне с немым вопросом в уставших глазах. Я промолчал. Идей в запасе не имелось.
– Дима, мать твою, меня дома семья ждет!
Удар ниже пояса. Я поморщился.
– И меня, – подал глас гренадер.
Ну, вашу мать!
– Это что? Намек, что запретесь на пару недель в продуктовом погребе, пока я поселок не очищу?
– Это к тому, – пояснил бух, – что мы хотим домой. И если ты организовал эвакуацию пятисот человек, то с четырьмя… Корабль там, самолет… Нам по хрен. В меру сил пособим.
Из отеля мы вышли в начале шестого, задержавшись на обыск патио. Поиск карты успехом не увенчался – если она и была, то сгорела. Пришлось идти так. Ситуация напоминала вчерашнее утро, с единственной, но существенной поправкой – я был не один. Арсенал составили два ножа, «РПГ» с единственным зарядом и дробовик с семью.
– Куда идем? – поинтересовался Саша.
– Вооружаться…
– А потом?
Я промолчал. Доживем – увидим.
Среда. Утро, 05.20.
Метров через пятьдесят мы подошли к черно-зеленой границе. Угольную кляксу пожарища протыкали жесткие, прямые линии горелых стволов. Черная земля, серое небо. Обгорелые прутья кустарника рассыпались от легкого прикосновения.
Рука сама потянула бандану с головы. «Стоит ли торопиться домой?» – оформилась тягучая мысль. «Полегшие парни, заваленный трупами пляж… Оставлять такое за спиной? С другой стороны – что и кому докажешь, убив десяток смуглых работяг?»
Не став топтать пожарище, мы обошли его по кромке, свернув на вчерашнюю колею. И пошли по следам – ничего умнее, чем проверить вчерашний пост, в голову не пришло. Да и кстати сказать, намеки тут понимают туго. «Зеленая траншея», пробитая пикапом, кончилась следами широкого разворота в измятом кустарнике.
– Куда?
– Туда, – кивнул Саша, вчера ездивший тут пассажиром в сторону ближней седловины. Туда так туда.
Сверху стало видно – пост оборудовали по новой. Точнее – собрались. На пятачке стояли два микроавтобуса с открытыми дверями. К разгрузке еще не приступали. Персонал, разбившись на кучки, лениво толкал «му-му», собираясь с силами перед трудовым подвигом. Полюбовавшись на мирную картину арабского труда, мы убрали головы за гребень. Шутки кончились, пора определяться.
– Так что? Ввязываемся?
– За парней ответка нужна, – как само собой разумеющееся ответил ярославец.
– Именно от этих?
– Сам решай, Москва.
Похоже, я в очередной раз обзавелся старой кличкой – креативность в российской провинции не приживается. Может, и к лучшему.
Миша приподнял трофейную хлеборезку.
– С этим навоюешь. Может, поищем толпу поменьше, а кусты погуще?