«А вдруг неведомые хозяева присматривают за нами и сейчас? – не раз думал Саша, глядя на беспечно резвящихся бродяг. – Вот стыдоба-то будет… Разумные существа называется…»
Чего греха таить, он и сам несколько раз сиганул с двадцатипятиметровой высоты, когда никого не было рядом, а после – вдоволь попрыгал на «батуте». Да и «мячиками» вволю постукал о стены, используя вместо ракетки подходящий по форме предмет, найденный на одном из складов. Очередное «изделие неустановленного назначения», равно могущее оказаться и тонким прибором вроде электронного микроскопа, и инопланетной сковородкой для жарки яичницы.
Вот еще пользу бы реальную извлечь из всего этого…
Да, конечно, летающие шарики, предъяви их какой-нибудь зарубежной фирме, могут принести немалый доход, равно как и в огне не горящая, и в воде не тонущая «ракетка», и любой, наверное, предмет отсюда, но для исследования хотя бы «батута» придется допускать сюда ученых. Если иностранных, то это попахивает государственной изменой – инопланетный корабль лежит на российской территории. А если российских… Государство тут же объявит тарелку своей неделимой собственностью, все тут засекретит, и «шарики» с «ракетками» будет продавать на Запад отнюдь не первооткрыватель, а какой-нибудь срочно созданный «инопланетэкспорт» с огромным штатом чиновников и всякого рода высокооплачиваемых экспертов. А Нобелевские премии за открытия, сделанные на материале изучения находок, будут получать американские и европейские ученые. Россию же, как водится испокон веку, мягко, но настойчиво отодвинут в сторону.
«Может, плюнуть на все, – Александр отбил «ракеткой» особенно хитрый «мяч» – Корабль, казалось, и тут был не прочь поиграть со своим постояльцем. – Отщипнуть себе малую толику от этого изобилия, а остальное – пусть лежит себе, как лежало? До срока открытия осталось-то всего ничего…»
– Александр Игоревич! – у ворвавшегося в «спортзал» бродяги глаза были, как говорится, в пол-лица. – Пойдемте со мной скорее!..
* * *
После долгих блужданий по переходам и лестницам – пару раз пришлось опуститься на «лифте», неведомом устройстве, работавшем, примерно как «батут», но не подбрасывающем, а плавно опускающем человека вниз или поднимающем вверх в зависимости от его желания – кандидат привел Александра в помещение, где тот уже как-то мельком бывал.
Это был прямоугольный зал, материальными в котором были только потолок, пол и две противоположные стены. Две другие состояли из такой же туманной субстанции, что не пускала людей ниже десятого яруса. Только здесь она была расположена не горизонтально, а вертикально. Это не было чем-то из рук вон выходящим – подобные ограничители встречались в закоулках гигантской тарелки довольно часто, едва ли не в каждом третьем помещении. Кто-то даже пошутил, что это своеобразные аналоги таблички «Дети до 16 лет не допускаются». Мол, рановато нам еще видеть то, что находится за плотным и непроницаемым туманом. Зал был пуст, если не считать нескольких параллельных матово-черных полос на полу, выходящих из одной туманной стены и уходящих в другую. Все это напоминало зал выдачи багажа в аэропорту, но транспортеры были неподвижны, и интереса ранее ни у кого этот зал не вызвал.