– Берегом очень далеко, бабушка, а я ведь со вчерашнего дня ничего не ел.
– Ну иди как знаешь. Да не думай о еде, а то ещё больше захочется есть.
– Не беспокойтесь, бабушка. По дороге я буду повторять правила грамматики, – сказал Кнут и отправился в путь.
«Неужели же я потащусь по берегу, когда лесом дорога вдвое короче!» – думал Кнут, и, дойдя до поворота, он свернул на тропинку, которая вела прямо в Киикальский лес.
«Существительные бывают собственные и нарицательные… Что сие значит?» – спрашивал самого себя Кнут, пробираясь лесной чащей.
Но он ещё не успел ответить на этот трудный вопрос, как вдруг увидел маленького, сухонького старичка, который изо всех сил толкал тележку нагружённую железными листами.
– А здравствуй, здравствуй, Кнут-Музыкант! – сказал старичок. – Что это с тобой? Ты очень похудел!
– Как же я могу потолстеть, когда со вчерашнего дня во рту у меня не было ничего, кроме правил грамматики! Но кто вам сказал, что меня зовут Кнут-Музыкант?
– А я никого не спрашивал. Я сам знаю, кого как зовут.
«Это удивительно, – подумал Кнут. – Ведь даже я не знал ещё сегодня утром, что меня зовут Кнут-Музыкант».
– Не могу ли я чем-нибудь помочь вам? – снова спросил Кнут старичка. – Я вижу, что вам трудно тащить эту тележку.
– Что ж, помоги, если хочешь, Музыкант, – сказал старичок.
Кнут налёг на тележку, и они двинулись дальше в глубь леса. У подножия горы, спрятавшейся в самой чаще, старичок остановился.
– Ну вот мы и дома, – сказал он. – Пойдём со мной, Кнут, и я угощу тебя на славу, за то что ты помог мне дотащить тележку.
«Пожалуй, не будет большой беды, если я зайду на минутку», – подумал Кнут и вслед за стариком полез в расселину горы.
Они долго пробирались по узким каменистым ходам, пока наконец не дошли до огромной пещеры.
Стены, пол, потолок – всё тут сверкало и блестело золотом, серебром и драгоценными камнями.
– Неужели вы здесь живёте? – спросил Кнут.
– Ну да, это мой дворец. Ведь я горный король, – сказал старичок. – И завтра я справляю свадьбу моей дочки. Все мои придворные так заняты приготовлениями к свадебному пиру, что некому позаботиться о моём сегодняшнем обеде. Вот мне и пришлось самому отправиться в кладовую за припасами.
– Но, если я не ошибаюсь, вы привезли какое-то железо, – сказал Кнут.
– Не какое-то, мой мальчик, а листовое, и к тому же самого лучшего сорта. Оно гораздо вкуснее простой железной руды. Листовое железо – мое самое любимое кушанье, особенно если его раскалить добела. Ну-ка признавайся, приходилось тебе когда-нибудь есть листовое железо, да еще раскалённое добела?