Бла, бла, бла.
Хорошие новости — его быстро провели в уединенное помещение с минимумом сторонних наблюдателей. А потом настало время для ожидания. Недолгого. Он мог поспорить, что Хэйверс уже несся сюда со скоростью света в своих беговых кроссовках.
Хотя упрямый трус вряд ли знал о необходимости бегать в «Найках».
— Моне, что, обязательный реквизит всех больниц? — проворчал Вишес.
— Может, плакаты просто дешевые.
— Это картина.
О. Да. Очевидно, они в палате для элитных пациентов.
— Оставь это Хэйверсу… клише даже для «Сотбиз».
— Наверное, он привез ее из Старого Света. У придурка совсем нет вкуса. Одна гребаная кувшинка ничем не отличается от всех остальных. И я ненавижу розовый. До чертиков. Хуже только сиреневый.
Роф выставил руки по сторонам, ощупывая окружающую обстановку, и подумал обо всех картинах импрессионистов, которые он видел, когда в принципе мог что-то видеть. К слову о размытом зрении… наполовину зрячий засранец смотрит на размытые картины, написанные почти слепым художником.
Сюрреалисты с их бритвенно-острыми линиями пошли бы ему лучше…
Вау. Его мозг на самом деле отказывался думать об истинной цели их приезда.
— Прямо перед тобой стол для осмотра.
— Меня не будут осматривать, — пробормотал Роф.
— Отлично, шелковый диван чьей-то бабули справа от тебя.
Он сменил направление и двинулся в сторону дивана, думая о преимуществах иметь собственного домашнего доктора. Очень жаль, что в данном случае Док Джейн и Мэнни не ответят на его вопросы. И да, он полагал, что можно добыть информацию иным путем… например, отправить сюда Фритца задавать вопросы. Но порой кое-что нужно делать собственноручно: он хотел чувствовать запах терапевта, когда тот будет говорить. Это единственный способ узнать, насколько правдивы его слова.
— Ты расскажешь, в чем дело? — спросил Ви.
Раздался щелчок, затем скрип, и мгновение спустя запах турецкого табака донесся до него с большей, если не со всей частью вони отбеливающего фермента в Лизоле.
Когда Роф не ответил, Ви ругнулся под нос.
— Знаешь, Джейн ведь может разобраться с этим, о чем бы ни шла речь.
— Она разбирается в жаждущих периодах? Да? Я так не думаю.
Это заставило брата замолчать на минуту.
В повисшей тишине Рофа охватило сильное желание пройтись… но нельзя, если, конечно, он не хочет, снести всю модную мебель Хэйверса.
— Поговори со мной.
Роф покачал головой.
— Не могу сказать ничего хорошего.
— Как будто раньше тебя это останавливало.
К счастью, Хэйверс выбрал нужный момент для появления… только чтобы застыть на месте сразу за порогом.
— Прощу прощения… — он обратился к Вишесу. — Но здесь нельзя курить.