На этом человек затараторил какой-то бред. А, может, это была молитва?
Слабость. Достойная сожаления… его моральный долг воспользоваться ею.
Кор включил фонарик.
В свете от фонаря, уличный бандит дернулся в сторону, его окровавленное тело вытерло собой часть столешницы.
Плазма… действует не хуже Виндекса.
Округлившиеся глаза грозились выскочить из орбит, дыхание со свистом вырывалось изо рта, с когда-то-крутого-парня сбили спесь, боль и страх превратили его показную храбрость в воспоминание.
— Ты должен знать, что среди вас ходят другие. — Сказал Кор низким голосом. — Похожие, но другие. И мы всегда наблюдаем.
Мужчина дернулся, но далеко свалить не удалось. Столешница служила прибежищем для столовых приборов, а не матрасом для взрослого мужчины.
Чуть дальше, и он окажется на полу.
— Кто… кто ты?
— Может, визуализация окажется эффективней слов?
Обнажа клыки, Кор направил фонарь лучом вверх и подставил лицо под свет.
Раздался звонкий крик, не долгий. Благодаря перегрузке надпочечников мужчина вырубился, а донесшийся запах мочи сообщил, что он потерял контроль над собой.
Изумительно, скорее так.
Кор двигался быстро, без труда продвигаясь к двери, благодаря фонарику. Прислонившись к стене, он выключил фонарь и позволил крику привлечь должное внимание.
Отделение полиции Колдвелла отреагировало с похвальной расторопностью, несколько офицеров распахнули дверь, и лучи их фонарей пронзили плотную тьму.
Увидев бандита, они тут же устремились вперед, и это стало знаком для отступления.
Выйдя за дверь, он услышал слово «вампир», мелькавшее в разговоре… и дематериализовался с улыбкой на лице.
Еще в Старом Свете он и его Шайка Ублюдков поддерживали слухи, время от времени появляясь перед людьми-одиночками, всегда действуя согласно заблуждениям, которые люди приписывали его расе.
Осквернители девственниц. Источники зла, спящие в гробах. Монстры в ночи.
Мерзость… хотя последнее вполне можно отнести на его счет.
И, по правде, было приятно сделать нечто аналогичное здесь, в Колдвелле, подобно тому, как собака метит свою территорию. Сплошное удовольствие, произошедшее на кухонном столе, будет преследовать парня на протяжении его грядущего тюремного срока.
Не стоит отказывать себе в удовольствии.
Пока Джон Мэтью поднимался по величественной лестнице особняка, в последнюю очередь он думал о прошлом.
Нет, он сосредоточился — в следующем порядке по важности: добраться до своей обнаженной шеллан перед Последней Трапезой и подмять ее под себя в их спальне.
Будет она полностью раздета или же наполовину? Не велика важность, главное, чтобы она была голой ниже пояса. Ну, и если вконец прижмет, то можно выкинуть часть про спальню… если, конечно, им предоставят хотя бы видимость уединенности.