– Заткнись.
– Я ничего не сказал.
– Знаю, – обрезал он. – Всё равно заткнись, я прекрасно читаю твои мысли. Этот ребёнок позор всего рода. Ты посмел разбавить нашу кровь, позволяя появиться на свет человеку, которого ты ещё и намерен крестить!
– И что? – Я сжал кулаки.
Мой крылатый друг из небесного воинства не задумываясь молча встал рядом плечом к плечу.
– Дурак. Вы умрёте оба. А потом я сожру этого ребёнка.
– Милый, я тоже решила выйти погулять. Маме скучно дома, и если у вас с Альбертом есть какие-то свои срочные мужские дела… – пропела Азриэлла, появляясь на аллее со своей мамой под ручку. Беда-а…
Собственно, в иной момент мы были бы рады тихо слинять куда-нибудь в бар, но сейчас с присутствием слабого пола ситуация только накалялась.
– Кто этот демон?
– Мой папа.
– Круто. Выглядит очень мощным, – кокетливо улыбнулась моя жена. – Познакомишь нас?
– Он пришёл убить Захарию.
– Понятно. Дашь мне револьвер?
Тёща тихо пробормотала сквозь зубы, что это знак судьбы и уж кому-кому, а этому старичку точно не стоило бы строить из себя героя.
– Вас всего четверо, глупцы. Этот ребёнок захрустит на моих зубах меньше чем через минуту, – мрачно пообещал мой отец, медленно вставая с лавочки.
Я бросился вперёд, изо всех сил боднув его лбом в живот. Ну, сломать таким образом кирпичный забор у меня всегда получалось, а вот…
– Держись, друг мой. – Альберт поймал меня, попытался поставить на ноги, вздохнул, положил на скамейку и грозно прорычал: – Удались, демон! Никто и никогда не тронет моего будущего крестника!
Мой отец даже не взглянул в его сторону. Он был демоном такого уровня, что мог позволить себе игнорировать мнение десятка ангелов быстрого реагирования. Ну примерно в той же степени, как десять лаек не остановят разбушевавшегося медведя-шатуна.
– Драка-а… – мечтательно простонала тёща, засучивая рукава и демонстративно сплёвывая против ветра. – Я ща ему глаза выцарапаю, а вы по шарам пинайте!
Азриэлла не сказала ни слова, но в её глазах загорелся такой дикий огонь ярости, что даже мне на мгновение стало жутко. Так вот во что превращается мать, защищающая своё дитя. Даже не в демона, а в нечто куда более неуправляемое и страшное, словно природный катаклизм, уничтожающий миры и планеты. Похоже, это понял и мой отец.
– Тебя я убью последней. Хочу, чтобы ты видела кровь своего ублюдка на моих клыках.
Мы четверо сгрудились вокруг коляски захныкавшего Захарии.
– Всё в порядке, граждане, э? – неожиданно спросил кто-то слева.
Мы обернулись. Молодой полицейский, лет двадцати двух – двадцати трёх, явно кавказской внешности, подошёл к моему отцу и с укоризной посмотрел на нас.