И вдруг вспыхнул жаркий алый свет, и все тело взорвалось болью, что волной прокатилась от пальцев ног до мозга и обратно. Серый туман расступился, вернулась подвижность. Серые кляксы сменились размытыми красками, краски постепенно обретали четкость. Женщина смотрит на него сверху вниз… совсем юная девушка, в доспехе и при оружии, ее лицо… в синяках. Нет, не женщина. Это Абхорсен: на ней гербовая одежда, и колокольцы при ней. Но слишком молода… этого Абхорсена он не знал, даже среди членов семьи…
– Спасибо, – выговорил он; слова выбирались наружу, как мышь из пропыленной кладовки. – Абхорсен.
И он провалился в беспамятство: тело жадно приветствовало желанный настоящий сон, подлинное забытье и восстанавливающий душевное здоровье покой.
Он проснулся под одеялом и в первое мгновение запаниковал – плотная серая шерстяная ткань закрывала глаза и рот. Задыхаясь, он отбросил одеяло в сторону и расслабился: лица коснулся свежий воздух и тусклый солнечный свет, просачивающийся откуда-то сверху. Он поднял глаза и по красноватому отблеску догадался, что день еще только разгорается. Шахта сперва его озадачила – он не понимал, где находится, голова кружилась, мысли путались, но вот он оглянулся по сторонам и увидел повсюду высокие мачты, черные паруса и недостроенный корабль рядом.
– Усыпальница, – пробормотал он про себя, хмурясь.
Место он вспомнил. Но что делает здесь он? Совершенно голый под шерстяным походным одеялом?
Он сел, помотал головой. Голова болела, в висках пульсировало – точно на него тараном обрушилось тяжкое похмелье. Но он был уверен, что не пил. Последнее, что он помнил, – это спуск по ступеням. Рогир попросил его… нет… последнее, что вставало в памяти, – это мимолетный образ бледного, встревоженного лица под иссиня-черной челкой, выбившейся из-под шлема. Темно-синее сюрко с гербовым узором из серебряных ключей. Абхорсен.
– Она пошла к роднику, умыться, – раздался тихий голос, вторгаясь в поток обрывочных воспоминаний. – Еще до рассвета поднялась. Полезная привычка – чистоплотность.
Голос шел непонятно откуда, юноша заозирался, вскинул глаза на ближайший корабль… В передней его части, где полагается быть носовой фигуре, зияла огромная неровная дыра, а в ней свернулся калачиком белый кот, наблюдая за ним неестественно проницательными зелеными глазами.
– Кто ты такой? – спросил юноша, оглядываясь по сторонам в поисках оружия.
Рядом лежала только стопка одежды – рубашка, штаны, исподнее, – придавленная крупным булыжником. Рука юноши украдкой потянулась к камню.
– Не бойся, – мяукнул кот. – Я всего лишь верный вассал Абхорсена. Звать Моггетом. До поры до времени.