– Да уж, конечно, понесут, – хмыкнул Батоныч. – Вот только этим я теперь сам займусь, лично. От вас требуется только список тех, кто причастен к этому… эпизоду. И не спорьте! – чуть повысил голос Владимир Петрович, заметив, что собеседник собирается что-то сказать. – Невиновные, разумеется, не пострадают. Ошибиться каждый может, да и кадры на дороге не валяются. Но! – Батоныч сделал эффектную, с его точки зрения, паузу. – Но я вот еще о чем поговорить хочу. То, что я умудрился попасть на такой ваш замечательный прокол – это и на самом деле чистая случайность. Но с этим разберемся. Сейчас разговор пойдет о другом: вы вообще в курсе, какой процент ваших танков потерян Красной Армией не в ходе боевых действий, а исключительно из-за технических неполадок? По сути, эти танки оказались просто брошены и попали в качестве трофеев в руки противника. У которого, между прочим, имеются отличные ремонтники. А сталкиваться в бою с родными танками, знаете ли, крайне неприятно и обидно. Тем более с танками, броню которых ни наши, ни немецкие пушки не пробивают. Да, нет?
Быстро переглянувшись, Зальцман с Котиным синхронно покачали головами.
– То есть не в курсе. А зря, товарищи. Не мешало бы и ознакомиться со статистикой. Хотя подозреваю, у вас ее просто нет. Ладно, тогда продолжу.
Бат снова помолчал, собираясь с мыслями.
– Знаете, что? А давайте я вам сейчас озвучу то, что вы наверняка и сами знаете. Но отчего-то делаете вид, что не в курсе. Нет, вы не поняли, не передо мной вид делаете – перед самими собой. Итак, что мы имеем? А имеем мы замечательный тяжелый танк «КВ», обладающий самой мощной в мире броневой защитой и прекрасным по меркам сорок первого года вооружением. Согласны? Вот и хорошо. А сейчас станет плохо. Ваша коробка передач, мужики, это вообще полный трэш! – Владимир Петрович, в отличие от героев обычных «попаданческих» романов из его времени, никогда не старался «говорить, как предки». Самое смешное, его практически всегда правильно понимали. – Вы вообще знаете, что переключать передачи неимоверно тяжело, даже при отключенных фрикционах? Что перекидывать скорости возможно почти исключительно только при помощи стрелка-радиста, поскольку у одного механика просто сил не хватает? И поэтому мехводы стараются их вообще не трогать? По бездорожью прут на второй передаче, по шоссе – на третьей? Чем это заканчивается для двигателя и трансмиссии, рассказывать или сами догадаетесь?
Не дождавшись ответа, Бат продолжил:
– Особенно мне понравилось введение в экипаж этого самого «младшего механика-водителя»! Не заряжающего, как на нормальных танках, понимаете ли, а второго мехвода! Запасного, блин! Который должен сменить первого, когда тот устанет бороться с этой вашей гениальной КПП! А орудие пусть командир заряжает. И танком командует. И из спаренного пулемета заодно стреляет. Это что вообще такое, товарищи, а?! Ну, вот поставьте себя на мое место – или на место любого фронтовика-танкиста – и ответьте: как бы вы сами к подобному отнеслись? Как к еще одной досадной недоработке или преднамеренному вредительству? Молчите? Не знаете? Вот и я, если честно, не знаю. В голове не укладывается, как можно подобное считать нормой. И это я еще про ненадежную ходовую ни слова не сказал, ни про воздушный фильтр, ни про десятиметровый радиус разворота – и про многое другое! Ну, впечатлило? Есть вопросы?