Мгновенно уговорив (я даже вкуса практически не ощутил) на троих банку тушенки с сухарями – запечатанные галеты решили пока попридержать, – мы запили скудный ужин голым кипятком и завалились спать. По очереди, разумеется. Первым дежурил лейтенант, следом я, а самое паршивое предрассветное время взял на себя наш радист, Витька Лишков, как самый молодой и младший по званию.
К слову, идея воспользоваться трофейной радиостанцией, которую во время крайнего боя мы захватили неповрежденной, ни к чему не привела. Нет, рация была целехонька, вот только подобрать нужные частоты оказалось невозможным. Поколебавшись, Наметов с тоской во взгляде приказал вывести ценное оборудование из строя и закопать. Впрочем, захваченный шифроблокнот и кодовая таблица сами по себе являлись весьма серьезной ценностью.
Ночь прошла спокойно, а с рассветом мы пошли дальше, теперь двигаясь точно на север, поскольку петлять, уходя от погони, больше необходимости не было. На обеденном привале Серега снова сменил мне повязку, обработав бицепс стрептоцидом и йодом. Выглядела рана, с моей ни разу не врачебной точки зрения, вполне прилично, лишь кожа вокруг входного отверстия немного покраснела и сильно зудела. Ну, будем надеяться, не доиграюсь до какой-нибудь гадости вроде сепсиса или гангрены – антибиотиков-то у меня нет. Кстати, интересно, используют ли их уже в наших госпиталях, ведь всю информацию, касающуюся этого лекарства, мы с Батом передали еще с одной из первых «посылок»? По идее, должны, для товарища Сталина не существует неважных вопросов, а банальный пенициллин поможет спасти десятки тысяч жизней и вернуть в строй тысячи опытных фронтовиков, в противном случае наверняка оставшихся бы инвалидами.
5 августа 1941 года, окрестности Луги
На этот раз Батоныч никаких «речуг» перед строем толкать не стал – ситуация не предрасполагала. Поскольку шуточки закончились. Просто объявил на рассвете боевую тревогу. И если в первый момент кто и подумал, не продолжение ли это маневров (мало ли чего строгому комбригу в дурную башку взбрело?), то во второй – твердо уверился, что нет. Бригада уходила из расположения всерьез и надолго. «А скорее всего навсегда, – как меланхолично подумал, не отвлекаясь от решения более актуальных вопросов, Владимир Петрович. – Даже если удержим фронт и насуем фрицу в морду, сюда вряд ли вернемся».
Склады выметались подчистую. То, что не удалось запихнуть в кузова грузовых машин, вывозили гужевым транспортом, без которого, к огорчению Бата, полностью обойтись не удалось. Повезло еще, что часть автомашин просто не успели разгрузить после окончания учений – например, та же медицина могла выдвинуться чуть ли не в числе первых. Не отставали и зенитчики, по понятным причинам существовавшие по принципу «все свое вожу с собой». Буксируемые скорострельные автоматы – обратно на прицеп, благо вчерашним вечером даже откатить далеко не успели, боеприпасы и личные вещи расчетов – в кузова. Ну а дюжина первых советских ЗСУ типа «Т-50-3» и своим ходом пойдет. Угу, именно так: еще в июле бригада получила с завода № 174 аж целых двенадцать этих самых зениток вместо обещанных десяти. Не обманул Гудков, даже план немного перевыполнил, за что ему огромное спасибо. Которое Бат и озвучил, перезванивая на завод. Ну и «кому следует» тоже сообщил, как без этого.