Сестра натирала охотника экстрактами йордона – пахучего дерева, произраставшего на границе Чернолесья и Редколесья. Именно туда намеревался идти людомар для встречи со Светлым.
– Таакол, принеси клибо.
Таакол с криком «тике» неуклюже помчался прочь и через некоторое время вернулся с большим ворохом странного растения.
Мало, кто с первого взгляда понял бы, насколько сильную защиту нашли для себя людомары в симбиозе с вьюном, имя которому было клибо. Вьюны клибо произрастали в самой опасной части Чернолесья, у Ревущего камня. Они были плотоядны, за что повсеместно подвергались изничтожению со стороны олюдей. И только высокие охотники сумели приспособить этих хищников для своей пользы.
При хорошем питании вьюны достигали длины многих сотен шагов и толщины с ногу взрослого мужчины. Людомары сумели вывести вид клибо, который не достигал той силы, которая позволяли его диким собратьям передавливать седока вместе с лошадью в кровавую жижу. Мощные липучки, намертво прикреплявшиеся к жертве, можно было снять, только лишь отрубив лиану.
Таакол осторожно положил кучу вьюна перед ногами людомара и снова скрылся с глаз. Через мгновенье, впрочем, он вернулся, неся под мышкой кожаный сверток, похожий на бревно.
Охотник, убедившись, что людомара покончила с его обтиранием, взял кожаное бревно и осторожно приторочил его к своему заплечному мешочку. Потом он подошел к вороху вьюна и разделил его на две части: одну из них образовывал овальный плетеный щит, сделанный из тонких прутьев твердокаменного дерева сплошь увитых вьюном, а вторая часть свисала безвольно к его ногам.
Людомар быстро отыскал корни вьюна, очистил их от кусочков мяса и поднес к кожаному бревну. Вытащив нож, охотник разрезал бревно поперек. Из-под кожи вылезло свежее мясо уфана. Людомар погрузил в разрез корни вьюна.
Корни клибо впились в дымящуюся плоть, и, внезапно, растение преобразилось. Его лианы в мгновение окрепли и даже зашевелились.
– Таакол, принеси ему еще два куска. Нас ждет долгий путь, – сказал охотник.
Подождав пока вьюн упьется свежей кровью и плотью, людомар водрузил на себя лианы растения, распределил их так, чтобы они равномерно скрывали его торс и часть ног. Липучки растения тут же впились в его одеяние и кожу. Улыбнувшись, охотник быстро провел ножом по одной лиане, и весь его костюм вдруг сразу ощетинился мелкими иголочками и небольшими треугольными листочками, жесткими и острыми, как лезвия кинжалов.
Забросив мешок за спину и прикрыв его щитом, людомар повернулся к подбежавшему тааколу. Тот подал ему еще два кожаных бревнышка и несколько маленьких плетеных коробочек. В одной из них кто-то недовольно копошился, в другой – предупреждающе жужжал. Коробочки заняли место на груди охотника, прилипнув к лианам.