Ее глаза сузились, и она слегка наклонила голову влево.
– Ты вернулся?
Я держал ее за руку еще крепче.
– Да, я вернулся.
Она открыла рот, чтобы заговорить, но ее дыхание было жестким, и она начала кашлять.
– Не торопись, дыши глубоко.
Она сделала, как я сказал. Снова легла на подушку, веки ее потяжелели.
– Я думала, ты и Зевс ушли навсегда, как папа. – Она засыпала, и ее слова разбивали мне сердце.
– Я здесь, дружище.
– Клещ? – прошептала она. Ее глаза закрывались.
– Да?
– Пожалуйста, не оставляй нас снова.
Я потер глаза и моргнул несколько раз.
– Не волнуйся, я никуда не уйду.
– Зевс тоже?
– Зевс тоже.
– Обещаешь? – Она зевнула, уже почти засыпая, прежде чем я успел ответить.
Но я ответил, тихо шепча в ее сны:
– Обещаю.
– Тристан… – Я обернулся и увидел Ханну.
– Она только что проснулась, – сказал я, вставая. – Она очень истощена, но она будет в порядке.
Облегчение заполнило глаза женщины, и рука легла на сердце.
– Слава богу. Лиз тоже проснулась и попросила меня проведать внучку.
– Она проснулась? – спросил я.
Я ринулся к двери, чтобы увидеть Элизабет, но остановился, обернувшись к Эмме.
– Я останусь с ней. Она не будет одна.
– Ты проснулась, – сказал я, глядя на Элизабет, которая смотрела в окно. Она повернулась ко мне, и короткая улыбка появилась на ее губах.
– С Эммой все хорошо?
– Да. – Я подошел к ее кровати и сел рядом с ней. – С ней все хорошо. Твоя мама с ней. Как у тебя дела? – Я взял ее руку, и ее взгляд упал на наши пальцы.
– В меня стреляли.
– Ты напугала меня до чертиков, Лиззи.
Она выдернула руку из моей. Крошечный вздох сорвался с ее губ, и она закрыла глаза.
– Я не знаю, как справиться с этим. Я просто хочу вернуться домой с моей маленькой девочкой.
Я потер себя по затылку.
Я смотрел на нее, на каждый дюйм ее тела.
Забинтованный бок. Ее окровавленное тело. Ее хмурый взгляд. Я хотел заставить ее чувствовать себя лучше, я хотел заставить ее почувствовать себя менее одинокой, но не знал как.
– Можешь выяснить, когда мы сможем уйти? – спросила она.
Я кивнул.
– Конечно. – Я встал и остановился в дверях. – Я люблю тебя, Лиззи.
Ее плечи поднялись и опустились, прежде чем она отвернулась от меня.
– Ты не можешь меня любить просто потому, что в меня стреляли, Тристан. Ты должен был любить меня до этого.
Эмма смогла вернуться домой раньше Элизабет и ждала дома с Ханной.
Я не оставлял Элизабет в больнице, пока ее не отпустили домой. Когда пришло время выписываться, она не отказалась от моего предложения отвезти ее, но со мной она не разговаривала.
– Подожди, позволь мне помочь, – сказал я, спрыгивая с водительского сиденья и несясь помочь ей выйти из машины.