Аксенов был подавлен и разбит, словно он налетел на бетонную стену.
«Я попытаюсь помочь вашему мужу, чтобы ему дали условный срок, — соврал Аксенов, вручая эту самую визитку тогда еще живой женщине. — А вы, если вспомните вдруг что-нибудь — позвоните, хорошо?»
— Знаете, кто труп? — спросил опер.
— Ее фамилия Ханыгина, — мрачно отозвался Аксенов. — Сегодня утром мы обыскивали этот дом. Сегодня утром…
— Как…?
— Уверен, что хочешь это знать?
— Как ее… убили?
Аксенов вздохнул.
— Ножом. Два удара. Выполненные профессионально. Она умерла сразу, Паш. Не мучалась.
— А он ее… — Ханыгин помедлил, боясь сказать это слово. — Он с ней… делал что-нибудь еще?
— Нет, — соврал Аксенов. Он не был уверен, потому что вскрытия Ханыгиной еще не провели. Но ее мужу, внезапно ставшему вдовцом, знать об этом было не обязательно. — Просто убил. Он искал тебя, Паш. Не нашел и решил оторваться на жене.
Ханыгин сдавленно кивнул. Посмотрел на свои руки, словно на них была кровь супруги. Хотя отчасти — так оно и было. Но лишь отчасти.
— Ты боялся, что Жила придет за тобой, — мягко сказал Аксенов, отлично понимая, что сейчас чувствует задержанный. — Так оно и вышло, Паш. Поэтому я хочу спросить одну вещь. И ответь мне честно. Если ты, конечно, хочешь отомстить уроду за твою жену. Как ты узнал, что Жила вернулся? — видя, что Ханыгин колеблется, Аксенов продолжил: — Только не говори мне, что по телеку увидел. Я проверил. Вы совершили первый разбой за сутки до того, как ФСИН передала на местные каналы информацию о Жиле. А для работы нужна подготовка. Разведать обстановку, пути отхода… У вас с Сашко просто не было для этого времени. Как ты узнал про Жилу?
Ханыгин помолчал.
— Его баба, Светка… У нее есть брат. Родной брат, младший. Его зовут Толя. Мы с ним познакомились на суде.
— Тогда, пять лет назад?
Ханыгин кивнул.
— Жилу судили и по другим статьям. К этому времени суд по разбоям уже прошел. Мне дали условку, Шкету и Рыжему по семь лет. Само собой, я пошел на приговор Жиле. Хотел знать, сколько ему дадут… Там и познакомились с Толяном.
Это было что-то новенькое, о существовании брата Аксенов не знал. ФСИН им тоже по какой-то причине не интересовались.
— Значит, Толя?
— Он ко мне тогда подошел. Поблагодарил даже за сестру. Мол, спасибо, что помог закрыть эту суку. Он ненавидел Жилина. Толик любит сестру, а Жилу он боялся всегда. Знал, что он Светку под монастырь подведет… Но самому Жиле ни слова не говорил, сами понимаете.
— Еще бы, — Аксенов вспомнил могучую комплекцию Жилы.
— Толик мне позвонил. Недели полторы-две назад. Сказал, что Жила возвращается. Он Светке звонил. Сказал, что он будет меня искать. Вроде Жила даже Светке по телефону сказал, что хочет… предъявить мне хочет.