— И ты решил поднять денег и лечь на дно?
Ханыгин помолчал.
— Я хотел увезти Валю в Крым. Русское средиземноморье… Мы там были пару лет назад. Она влюбилась в Крым. И я хотел увезти ее туда, на море. Найти себе какую-нибудь работу. Снять квартиру, пока наш дом будет продаваться. А потом свой угол купить. Начать жизнь заново…
Ханыгин не выдержал и заплакал.
— Ничего не понимаю, — покачал головой Долгов. Капитан ФСИН действительно выглядел озадаченным. — Жила столько сил убил, чтобы свалить с зоны — ради чего? Отомстить Ханыгину? Ну отомстит, а дальше? Ему дали 25 лет строгача, хотя обвинение, кстати, пожизненное требовало. А теперь ему уже без вариантов пожизняк светит.
— Думаю, он в курсе, — отметил Фокин.
Они сидели в кабинете опера ФСИН. Каморка была похожа на кабинет обычного опера — и одновременно не похожа. Такие же стол и сейф, увешанные ориентировками и агитками стены, но ко всему этому примешивался какой-то неразличимый строгий, почти военный антураж.
— Сейчас Жиле 38 лет, — сказал Аксенов. — А куковать ему осталась целая двадцаточка. Выйдет уже стариком. Может, понял, что жизнь уходит.
— Да хрен его поймешь, — проворчал Долгов. Найдя на столе бумажку, пробежал глазами. — Значит, пожарные говорят, в доме бардак царил, все раскидано?
— Он что-то искал перед тем, как спалить там все, — кивнул Аксенов.
— Что?
— Думаю, деньги. Его сейчас ищет каждый мент в городе. По-хорошему, ему надо валить куда-нибудь, подальше отсюда. Но для этого нужны бабки.
Долгов нахмурился.
— Но бабок в доме он не нашел?
— Их нашли мы, — отозвался Фокин. — Тридцать штук и техника, которую Ханыгин еще не успел толкнуть. Так что в доме Ханыги Жила не смог вообще ничем поживиться.
— Ладно, — перешел к делу Аксенов. — Брат Кибиревой. Что у вас есть на него, Вась? Вы вообще по нему работали?
Долгов достал из открытого сейфа тонкую папку.
— Обижаешь. Анатолий Кибирев, 24 года. Работает сварщиком на стройке газопровода. Ни в одну неприятную историю никогда не влипал, не задерживался. Полностью законопослушный гражданин.
— Наружку к нему не приставляли?
— Жила спал с его сестрой, а не с ним. Если к каждому ее родственнику приставлять наружку, никакой наружки не хватит… — Долгов порылся в бумагах. — Да и вот данные по наружке за самой Кибиревой. За неделю брат ни разу у нее не показывался. Хотя они пару раз созванивались.
— За неделю, — отметил Аксенов. — Братец еще до этого знал о Жиле. И предупредил Ханыгина, чтобы сматывал удочки.
— Может, Жила у него затихарился?
— Вряд ли. Жила не станет доверять пацану, который, к тому же, терпеть его не может. Скорее всего, Толя узнал о Жиле от сестры.