— Все ровно, братан. Ждал, когда ты позвонишь. Ну что, работать будем?
— Не сегодня. Надо встретиться и кое-что перетереть.
— Не вопрос. Где?
— Парк Железнодорожников. Завтра в девять утра.
— Так рано? — удивился Сиплый. — Нафига?
— Парк Железнодорожников, в девять, — повторил Жила и отключился.
Сиплый нахмурился: поведение Жилы ему не нравилось.
Зато специалист прослушки, которая в наушниках слышала каждое слово их разговора, была воодушевлена — чего-то подобного она ждала давно. Записав все данные звонка — время, номер абонента, содержание разговора — она сняла трубку и позвонила в разбойный отдел УВД.
И в половине девятого утра парк уже кишел оперативниками.
Парк Железнодорожников представлял собой даже не парк в полном смысле слова: это была длинная и узкая аллея со скамейками, тянувшаяся вдоль проспекта Победы. В это время — утро буднего дня — здесь были лишь местные жители, которые через парк срезали свой путь от дома до автобусных остановок. Женщины, парни, молодые мамы с детьми.
В начале аллеи на скамейке засели Фокин и Аксенов. Для прикрытия они взяли в руки по бутылке минералки. Для этого района типичная картина — двое бедолаг похмеляются после вчерашнего. В конце аллеи находились еще два опера из разбойного отдела. На проспекте Победы стояла машина без опознавательных знаков, в которой ждали сигнала четверо спецназовцев в штатском.
Аксенов закурил. Прикуривая сигарету, он приблизил к лицу микрофон, спрятанный в манжете куртки, поэтому движение выглядело вполне естественным, когда он спросил:
— Что у вас?
— Чисто, — отозвались опера в конце аллеи.
— Машина-один, следите за дорогой, — напомнил Аксенов. — Если около парка начнет светиться «шевроле-нива», дайте знать. И запишите номер.
— Понял, — кратко отреагировали спецназовцы.
Аксенов нервно посмотрел на часы.
— Без пятнадцати.
— Придет, куда он денется… — Фокин покосился на сигарету. — Дэн, ты можешь не курить?
— Хрен тебе. Это ты бросаешь, не я.
Фокин вздохнул. Достав из кармана пустеющую коробочку с зубочистками, вложил одну из деревянных палочек в рот.
— Знаешь, что самое фиговое, когда бросаешь? Мозги.
— У тебя мозги никогда не были сильным местом, — хмыкнул Аксенов.
— Да пошел ты. Не, я серьезно. Ходишь какой-то… несобранный. Сосредоточиться ни на чем не можешь. Мысли постоянно куда-то ускользают, понимаешь?
— Бросай бросать.
— Пока держусь, — вздохнул Фокин. — Ну и плюс… завтра предки приезжают.
Аксенов посмотрел на часы. 8:50.
— Черт, где они шляются?
— Придут. Как у тебя дома дела? Ольге работа новая нравится?
— Даже не спрашивай, — поморщился Аксенов. — Нравится… Уволилась она. Точнее, ее попросили. Долгая история.