Побывал я и в районном центре провинции Хунань, в прекрасном городе Сянтань где находится музей Ци Байши. Как они берегут память о своем великом земляке! Здесь регулярно, при невиданном стечении зрителей, каждые три года проводится международный фестиваль, на котором, как я с сожалением узнал, были представлены только два художника из России (А.А.Мыльников и я), потому что никто у нас об этом фестивале ничего не знает. В этом музее, кроме прекрасной экспозиции работ Ци Байши, представлено его творчество как ювелирного резчика по дереву и резчика печатей из камня, подтверждающее мастерство рук этого художника.
Невольно возник вопрос: "А сохранился ли дом, где родился Ци Байши?" "Да, конечно. Сейчас его даже подреставрировали". Вот бы посмотреть! И мы едем в деревню. Оказалось, что это не совсем рядом, не один час мы ехали под моросящим осенним дождичком, пока не остановились прямо напротив маленького домика Ци Байши. Здесь он родился и прожил половину своей жизни, здесь он учился и работал, здесь он "вешал книжку на рога буйвола", когда обрабатывал эту землю. Видно, что вся земля возле дома для чего-то использовалась: где дерево, где куст, где виноградные лозы, где грядки, где цветочные клумбы. Вот пруд с лилиями, где жили креветки — главные герои его произведений. Всё вокруг было наполнено памятью о жизни, которая здесь была когда-то. Ци Байши жил среди этой природы. Вспомнились его слова: "Я обычный человек, подобный травам и растениям". Не только сам дом, но и всё хозяйство восстановлено так, как будто здесь кто-то живет. Казалось, вот сейчас из-за угла появится петух с курами.
Хотелось постучать в дверь. Перед порогом дома я увидел плоский камень, вросший в землю, и вспомнил сразу же, что подобный камень лежал и перед порогом моего дома в Сорокопенье. Я будто поздоровался с ним, наклонившись, пошлепал по нему рукой, как бывало в детстве. Дверь нам открыли, и я впервые переступил через стёртый ногами многих поколений порог дома Ци Байши. Вот комната, где жил художник, стол перед окном, за которым он работал, на него так же падает солнечный свет, а вечерами, наверное, Ци Байши зажигал сосновую лучину и читал допоздна стихи любимых поэтов. На старой самодельной кровати с резным балдахином — тончайшего цвета из выгоревшего на солнце ситца занавески, которые вносят тепло и уют. В других комнатах сохранились предметы быта: корзины, кувшины, миски. А вот два огромных тёмных сосуда, напомнившие мне нашу корчагу. Спрашиваю: "А для чего они использовались?" "Для приготовления вина", — был ответ. Ну, вот, а в наших — варили пиво. А дальше — грабли, косы и даже соха, точно как наш плуг, только переделанный под пахоту рисового болотца. От рукоятей этой сохи сколько мозолей получишь, учась владеть плугом! Батюшки, а это ведь жернова, только гораздо большие, чем у нас, без них не обходился ни один крестьянский дом. И я когда-то их крутил, чтобы получить что-то похожее на муку для горячих лепешек. А вот и хо-го — прародитель нашего самовара. Как много общего! "А переступал ли этот порог кто-то из художников России?" "Да нет, вы — первый".